В «Крыльях» постоянно появляются забивные россияне. Александр Соболев в «Спартаке» и сборной, Иван Сергеев второй год подряд рвет бомбардирский чарт ФНЛ (22 гола после 26 туров, +10 от ближайшего преследователя).
Среди них, несмотря на всего 8 выходов в старте, 21-летний коренной самарец Егор Голенков. Он главный джокер лучшей лиги мира – 5 голов только со скамейки, а к концу года он наконец пробился в основу: с замены сравнял счет в победном матче с «Велесом» (2:1), а потом принес 3 очка в Хабаровске (1:0) и сравнял с «Чайкой» (2:1), уже играя с первых минут.
При этом еще в 2016-м году 17-летний Голенков дебютировал в Премьер-Лиге в последнем российском матче Франка Веркаутерена. С тех пор он пережил сложные травмы, недоверие тренеров и даже успел съездить на год в Португалию, а сейчас «Крыльям» еще предстоит подумать, как удержать не только Сергеева, но и другого русского бомбардира, который на 4 года моложе.
В интервью специально для Metaratings.ru Егор Голенков рассказал:
- почему хотел уйти из «Крыльев» перед прорывным сезоном;
- как бесился от недоверия Божовича (и не только);
- чем его шокировала Португалия;
- когда готов был закончить с футболом в Академии Коноплева;
- чем отличаются голландцы от бельгийцев;
- и почему он играет под 69-м номером.
Перед сезоном «Крылья» купили трех нападающих, два пришли вместе с тренером из «Чертаново». Егор просился уйти
– Были опасения, что после прихода восьми чертановцев с тренером команда разделится на группы, но Игорь Осинькин говорит, что сейчас все дружат по интересам и возрасту. С кем подружился ты?
– С Горшковым мы пересекались в сборных, турнирах, с Ломаевым с детства знакомы, с Цыпченко конкурентами были в юношеской сборной. Со всеми молодыми нашли общий язык, ездим играем в теннис, к примеру. Коллектив стал более молодым, общительным и дружным.
– Вылет в ФНЛ был шансом заиграть в основе, но перед началом сезона приехали с тренером из «Чертаново» Сарвели и Цыпченко, из «Торпедо» купили Сергеева. Твоя реакция?
– Это было жестко. Я не выхожу с «Балтикой», как так? Прошусь в аренду, уйти. Были с главным тренером разговоры. Был очень хороший вариант с дальнейшим развитием карьеры. Сергей Корниленко (спортивный директор – прим. Metaratings.ru) говорил, что мне стоит остаться, что меня здесь любят, шанс будет. Потом я начал забивать и получать игровое время.
Доказал на тренировках? На них, наверное, нельзя доказать, надо выходить и забивать. Я ощущаю, что в меня верят. Если даже меня выпускают на замену, но на важные 30 минут в роли «джокера» при счете 0:0, а не при 4:0, то какая разница, в основе ты выходишь или нет?
– У вас хорошая связка с Сергеевым, не жадничаете, друг друга снабжаете. Ты говорил, что в Португалии по-другому.
– Да, но я не смогу при выходе 2 в 1 не дать пас, зная, что у него больше шансов. Бывает такое на тренировках, тысячу раз извинюсь потом.
– Все отмечают выбор позиции у Сергеева, какие еще выделишь у него качества?
– У Вани суперская голевая чуйка, удар классный, пас. Результат команды для него важнее, он отдаст мне пас, если выйдем 2 в 1. Мне с ним комфортно играть, открываться. Выигрываю борьбу – смотрю, он именно там, где нужно.
– Ты говорил, что тяжело перенес перелет в Хабаровск, хотя забил и там, и «Чайке» потом.
– Да, и оттуда перелет тоже тяжело перенес. Еще на предыгровую вышел – не то. Сергеев сказал, что завтра еще хуже будет. И точно – выхожу, ничего не могу сделать. В Хабаровске спал 4 часа, и то отрывками.
– А им как летать весь сезон?
– Ну они график подстраивают, некуда деваться.
– У тебя сейчас какие-то предложения есть?
– Это не со мной, с агентом надо общаться.
– Ты сказал, что в «Крыльях» сейчас молодая команда. Вы можете включить в раздевалке какого-нибудь Моргенштерна, которого Комбаров недавно раскритиковал?
– У балканцев (Радоничу и Антону по 28 лет, Поповичу 29 – прим. Metaratings.ru) Моргенштерна любимые песни были, они прям пели. А так, если включишь что-то свое – подколют, потроллят. Ставит музыку у нас в основном Ломаев.
– Откуда у твоего партнера Хади миллион подписчиков?
– Он меня в истории снял – сразу плюс 100 подписчиков, запросы, болельщики из Ирака. У них, как понимаю, патриотизм настолько развит, он достойная фигура, потому к нему столько внимания. У нас в сборной России играют люди с 30 тысячами подписчиков, а тут миллион для Ирака. Правильное ведение Инстаграма тоже немаловажно.
Родители возили Голенкова на стадион в коляске, в 7 лет он занимался с 9-летними. А брата загнали в футбол слишком рано – он даже не ходил на матчи Егора
– Большинству любовь к футболу прививают отцы, а с тобой и мама ходила на стадион. При этом она не знала, что есть такая профессия футболист. Это как?
– Она не знала о профессиональном футболе, что это, какие деньги там крутятся. Она не рассчитывала, что это может быть заработком на жизнь, а когда я попал в Академию Коноплева и подписал первый контракт, все перевернулось.
У меня родители были спортивные, и они поставили цель развиваться в спорте. Но я до 5 класса учился в физико-математическом лицее и был отличником, ходил на футбол и легкую атлетику – меня гоняли по всем фронтам, времени свободного почти не было.
Сейчас я учусь на четвертом курсе СамГТУ по специальности «производственный менеджемент». Пойду и в магистратуру. Изначально шел на спортивный, но группа не собралась и меня перевели на производственный.
– На стадион ходили всей семьей?
– Мама с папой рассказывали, что ходили на стадион даже со мной в коляске. Я с детства был человек азартный, всегда с отцом спорил, кто быстрее добежит до четвертого этажа – и на этом фоне потянулся в спорт. С младшим братом Кириллом все по-другому, его загнали в футбол. Ему было года 4, секций футбольных этого возраста тогда не было, его отдавали к 6-летним, это тяжело. Брату так не понравился футбол, что он какое-то время не ходил на мои матчи. Я пообещал сходить с ним в аквапарк, когда он придет на мою игру, и я забью. Во втором матче забил, а он был рад, что не придется ходить на матчи.
В моем детстве футбольные секции были с 9-10 лет, а пришел заниматься в 7 в «Восход». В детстве разница в возрасте ощущается гораздо сильнее, все мощнее, умнее. Было очень тяжело, где-то это неправильно, но зато потом мне со своим возрастом было легко. Есть плюсы, но есть и минусы – это психология.
В Академии Коноплева Голенков с Глушенковым и Грулевым побеждал «Спартак» и возил «Зенит». А потом – 0:0 с ульяновской «Волгой» и возрождение
– В 9-10 лет я учился в лицее в Самаре, а летом постоянно ездил в Тольятти в Академию Коноплева. У нас была дача между городами, кто-то постоянно подвозил или сама мама. Потом переехал жить в интернат. Коноплевка – это мини-армия. В армии я был, можно сказать.
На первом этапе тренерами были голландцы, и меня они жутко не любили. Они любили техничных игроков, но большому трудно быть техничным. Ставили центральным защитником, левым защитником. Мне даже не хотелось на тренировку, очень тяжело было в обороне. Меня отправили в третий состав, там было буквально человек 5. Звонил маме, говорил, что так больше не могу, но она сказала закончить хотя бы учебный год, чтобы не было проблем со школой. Нет так нет, чтобы я не расстраивался. Я тоже был готов, ну не получилось с футболом.
Но голландцы ушли, Бережной меня поставил нападающим, нас взяли Елчев и Курлевский и создали команду с нуля.
В то время, когда я был в Академии, она была лучшей в России. Потом 13-14-летних ребят начали переманивать другие команды – предлагать стипендию, бутсы. У нас были в нападении: Глушенков, Грулев и я. В воротах Ломаев (вратарь «Крыльев» и молодежной сборной – прим. Metaratings.ru), защитник Петрунин («Спартак-2»), была очень сильная команда, но человек 10 из нее ушло. Я один из немногих, кто остался. Тоже были варианты, но получил травму. Но и без этого вряд ли бы ушел, рядом в Самаре дом. Нам внушали, чтобы оставались в Академии. Я не был лидером, когда команда была топовая, но потом взял эту роль на себя.
Хотя, когда ты обыгрываешь «Спартак», возишь «Зенит» и вообще не знаешь, что такое проиграть, а потом играешь 0:0 с «Волгой» Ульяновск, это немножко обидно. Это происходило где-то год, пока команда создавалась с нуля, но потом мы снова играли с топами на равных.
Перед дебютом Голенкова в РПЛ и отставкой Веркаутерена из-за конфликта сорвалась теория: тренер напихал одному игроку, а Молло не сказал ни слова
– Ты уже в 15 лет попал в основную команду к Веркаутерену?
– Голландия с Бельгией вроде рядом, но подход у тренеров оказался совсем другой. Я понятия не имел, что могу попасть с Академии так быстро в команду мастеров. Жос Дарден, помощник Веркаутерена, спросил, сколько мне лет. Я ответил, что 15, он удивился. Сразу начал тренироваться, через полгода после Академии полетел на сборы с основой. Спасибо Франку, что доверял. При нем я дебютировал в основе, в 2016-м был самым молодым игроком Премьер-Лиги (против «Оренбурга» он вышел в 17 лет и 3,5 месяца – прим. Metaratings.ru).
В конце 2016-го меня вызвали в юношескую сборную на Мемориал Гранаткина. Тех, кто играл еще в клубных юношеских лигах, отпускали в конце декабря, я же весь декабрь после завершения сезона отдыхал. И на второй тренировке порвал заднюю так, что вылетел на 9 месяцев. Спасибо большое Кюри Султановичу (Кюри Чачаев, врач «Крыльев» – прим. Metaratings.ru), что отправил меня лечиться в Германию, может, все и хуже было бы. Тихонов, мне кажется, вообще не слышал, что я есть такой. Все заново.
– При Франке нападающим было трудно? Он выпускал по 7 номинальных защитников.
– При Франке был оборонительный футбол, тогда один гол решал многое. Но как нападающему он мне много дал, были и дополнительные тренировки.
– Руководители рассказывали, что отставка Франка назревала сразу после того, как закончили сезона девятыми. Не решились, потому что никто бы не понял.
– Вряд ли сразу после девятого, но конфликты, группы в команде были. Он никогда не скажет в лицо. Даже на тренировках, если ты неправильно делаешь. Я думал: ну как, хорошо или плохо? Одна эмоция.
Мне было лет 15-16, мы пошли с Колей Кирицей в ТЦ кино посмотреть, он пошел за билетами, а я спросил, что ему взять в Макдоналдсе. Иду с этим, ничего не вижу, а там весь тренерский штаб (смеется). Растерялся, оставил все и ушел, потом три дня в качалочке отдельно от всех занимался. Франк ни слова не сказал.
– Почему быстро сдулся Молло?
– Все видят результативные действия, но кто дорабатывал в обороне, никто не замечает. Было пару конфликтов таких в команде. Молло подавал штрафной, попал в стенку. С ним у мяча стоял еще один игрок. Он бежит назад и не успевает, и Франк начинает говорить, как же ты не успел? И вся команда начинает недоумевать: а как же Молло? Тогда у нас даже теория прекратилась. Это было перед его отставкой, когда я дебютировал в Оренбурге.
Голенков жалеет о поездке в Португалию: условия в «Лейрии» были ужасными. Мерз, бегал кроссы до поля
– Летом 2017-го появился вариант с Португалией. Я был в «Лейрии» на просмотре еще до «Крыльев», они готовы были меня взять, но несовершеннолетним без родителей переезжать нельзя. И в 18 лет я решился поехать туда, что было ошибкой.
Португалия казалась мне жаркой футбольной страной с идеальными полями, но оказалось, что там условия хуже, чем в «Динамо» Киров. Мне наобещали: в основе во второй португальской лиге будешь играть, условия идеальные, тебя через 5 матчей «Бенфика» купит, репетитора мы тебе наймем.
Приезжаю – и никому до меня дела нет. В первом матче не выпустили – думаю, ладно, вольюсь. Через месяц выхожу на 10 минут, весь киплю. 2-3 месяца пришлось биться за место в основе, потом только начал играть в молодежке, мы заняли 5-6 место после грандов. Квартира была жутко холодная, на отоплении и продуктах экономил, поскольку зарплата была маленькая. Поле, убитое искусственное, находилось в 5 км. Чтобы поработать над собой, я бегал туда кроссы.
– Ты ездил с Богданом Овсянниковым, партнером по «Крыльям», у него схожие впечатления?
– Думаю, у Богдана тоже больше отрицательных эмоций. Но вратаря нельзя сравнивать с нападающим в другой стране, ему нужно знать язык для подсказа. У нас был вариант остаться в Португалии, но, слава Богу, не остались.
– Откуда же тогда в Португалии появляется столько звезд?
– Условия были плохие у «Лейрии», а у пяти клубов есть база, натуральные поля. Играли с «Бенфикой» на своей ужаснейшей поляне, все говорили: «Приедут скауты «МЮ», скауты «МЮ», Феликс приедет». Феликс не приехал, мы сыграли с «Бенфикой» 0:0 в равной игре.
Играли со «Спортингом» на выезде, я забил, но нас отвозюкали. Они поспускали со всех своих команд игроков, в том числе из второй, которая играет в Сегунде. Сажусь после матча в автобус, смотрю, пацаны из «Спортинга» кидают сумки в «Мерседес» – и поехали. Нормально.
– Россию мы считаем не футбольной страной, а в Португалии есть какой-то культ футбола?
– Круто, что в моем же доме был бар, где показывали хоть Лигу чемпионов, хоть Сегунду – всегда шел футбол. А в Самаре ты должен ехать на другой конец города, чтобы найти спортбар, и то он окажется закрыт.
Плюс запомнилось, как в Португалии радуются голам. Даже при 4:0 все подбегают, орут, поздравляют.
– «Крылья» в последних матчах тоже мощно праздновали.
– Да, когда важные победы, а в Португалии такие голы все. Я кайфовал, благодаря этому важность голов больше ощущаешь.
Егору пришлось пережить ад в Сербии, чтобы снова играть, показать себя и заслужить операцию
– В конце сезона 17/18 в «Лейрии» появились проблемы с паховыми грыжами, уже ходить не мог, было больно. Возможно, тогда себя перегрузил, когда бегал кроссы по трассам. Плюс неправильное лечение. В Португалии меня даже обследовать не могли, там МРТ стоит 1000 евро. Считаю, что в России в сравнении с «Лейрией» идеальные условия.
Вернулся в «Крылья», оперировать никто не брался. Говорили, грыжа маленькая, можно закачать прессом. Поехал в Сербию к топовому доктору Андре. Лечение стоило 5 тысяч евро в неделю.
Мой агент Андрей Талаев заплатил свои деньги. Сербия – это двухнедельный ад. Доктору надо было лететь работать на чемпионат мира, он предложил попробовать успеть. Сказал, что пахать надо будет жестко, и будет болезненный массаж.
Думал, что пахать готов, а массаж – ничего страшного. С 8 утра до 16 тупо качал пресс разными упражнениями, у меня уже больше голова уходила, чем пресс. Массаж – самое больное, что у меня было в жизни. По минуте в день, дикая боль. Тренировался, но все мысли были о массаже после тренировки. Зато помогло: играл, забивал за молодежку, потом в меня начали верить и отправили в Германию оперироваться.
После Сербии проходил просмотр в «Зените-2», тренером был Горшков. Мне хотелось в ФНЛ проиграть. Я ему понравился на тренировках, но ужасно сыграл двусторонку дубля, где тренером был Зырянов, проиграли 0:4. Горшков сказал, что ему достаточно увиденного на тренировках, что готовы взять в аренду с правом выкупа, но Зырянов был против. Остался в «Крыльях», в конце сезона мы им не дали третье место занять – сыграли 2:2 в Питере, я сделал дубль, принципиальный матч для меня был.
«Бросаю бутылку – Божович это видит». Голенкова бесило, что в основе играл не он, а серб из дубля. Считает, что помогли журналисты
– Почему у Божовича не получилось?
– Я не могу рассуждать на такие темы, мое дело – играть. У всех бывают неудачи.
– Трудный был момент, когда ты постоянно забивал за дубль, а Божович выпускал Вучичевича, который ничего не показывал?
– 100 процентов. Как так, ты забиваешь за дубль, Вучичевич тоже играет за дубль, а выпускают его? Тяжело было не тренироваться с командой и выйти. Мы одного возраста, и он играет в старте, а меня даже на тренировки не привлекают.
Кто-то из журналистов на пресс-конференции задал вопрос, почему играет он, а не Голенков. Меня потом, конечно, подкалывали: «сколько ты им заплатил?» Эта поддержка журналистов 100 процентов помогла, я потом тренировался неделю и поехал на сборы.
Была еще игра со «Спартаком»: я сыграл тайм за дубль, должен был выходить на замену за основу. Почувствовал, что у меня чуть потягивает «приводяжку», попросил докторов что-то сделать. Уже на стадионе вижу, что моей майки нет – оказывается, я не в заявке.
Выхожу в коридор с бутылкой, бросаю ее, Божович это видит. И потом я только на сборе вернулся в команду. Жалею, что кинул эту бутылку, но не смог справиться с эмоциями.
– Сейчас много обсуждают лимит, ты как к нему относишься?
– Я против. Для меня – круто, но, если бы я смотрел не со стороны себя, а со стороны развития футбола, то был бы против. Если люди останавливаются в развитии, то это от характера зависит. Возможно, есть такие, но это не моя история.
«Выиграли бы у «Тамбова» 6-7 из 10 матчей, но звезды сошлись так, что они в Премьер-Лиге»
– Ты долго переживал тот момент с «Уфой» летом 2019-го?
– Да до сих пор переживаю. Грязи очень много лилось. Вспоминаю, могло быть все по-другому. Есть осадок. Потом я анализировал момент, он был далек от 100-процентного, начал отрабатывать такие удары.
– Чем Талалаев так встряхнул команду в конце прошлого сезона?
– Очень жесткие были тренировки, я еле доползал. Выходили молодые – это здорово. Выпусти его на 5 минут, он будет носиться, это его путь в футбол. Мы почти всегда играли в прессинг, даже с «Краснодаром» пытались играть «первым номером».
– Никто не осознавал, что вылетели?
– Нет, думали, что впереди еще одна игра, сможем спастись, ничья с «Краснодаром» нас в принципе устроила.
– Глядя на проблемы «Тамбова», еще обиднее, что вылетели?
– Звезды сходятся так, что «Тамбов» в Премьер-Лиге, а мы нет. Бывает, что случайно проигрываешь матч. 100 процентов не по делу. Уверен, что из 10 игр 6-7 мы бы у них выиграли.
– Причем проиграли 0:3 и по личным встречам они «Крылья» опередили.
– Да, но никто не думал, что такое может быть. Пропустили, понеслись вперед, получили в контратаках.
– Анюков жестко пихал?
– Саня много объяснял, подпихивал. Ты теряешь, мы за тебя отрабатываем. Жестко, но по делу, Дзюбу в пример ставил.
– Соболев говорит, что техничнее Дзюбы, а Артем мощнее. Ты ближе к какому типу больше себя относишь?
– Не относил бы к типу, потому что я еще бегу. Шучу (смеется). По фактуре похожи, но у Соболя хлесткий и мощный удар, а в скорости я у него выиграю.
– Тем не менее, «Локомотиву» со своей половины поля ты забивал.
– Ну это не сила удара, а так… Есть позиция, я буду бить, но я понимаю свои сильные качества и считаю, что надо отталкиваться от них, а не развивать слабые.
«У меня все постепенно: Volkswagen Polo, сейчас Toyota Camry»
– В 16 лет ты жил с Лорией в одном номере и обсуждал с ним российско-грузинские отношения. Сейчас у вас Фролов главный политик, была после того интервью какие-то разъяснения в клубе?
– Нет. С Лорией да, были интересные разговоры, помогали сплотиться с командой. С Фроловым да, очень часто общаемся. Не только о политике, он вообще разносторонний человек. О хоккее общаемся, об экономике, очень много тем обсуждаем.
– Фролову еще постоянно припоминают историю с Ferrari. Не предостерегает он тебя от повторения его ошибок?
– Не думаю, что он считает это ошибкой. Если у него была мечта, почему нет? Исполнил. Считаю, надо жить в полной мере своих возможностей.
У меня все постепенно, первая машина у меня была Volkswagen Polo, сейчас Toyota Camry.
– Рассчитывал попасть в молодежную сборную хотя на ноябрьские матчи, учитывая, что и Чалов в основной сборной.
– Да, они последнюю товарищескую игру без нападающих играли. Ну, что я поделаю, только работать и доказывать. У меня хорошие отношения с Галактионовым, я играл у него в сборной раньше, значит надо больше забивать.
– Твой кумир Роналду – как раз индивидуалист.
– Я бы не сказал, что он кумир, но на него сложно не ориентироваться.
– У тебя есть более оригинальный ориентир – Пентек.
– Да, но сейчас он сдулся, хотя сделал недавно дубль за «Герту». Мне очень нравится Лукаку. Бегущий фактурный центральный нападающий. Смотрю ли за Златаном? В этом сезоне да. Это уверенность, сумасшедшая пластика. Очень много голов из-за выбора позиции и пластики.
«Многие девушки просили у меня майку с 69-м номером»
– Твоя любимая игра – NHL, а контра, в которую режутся Кокорин с Соболевым, – не твое?
– Точно не мое. Я люблю сыграть против кого-то, 2 на 2. Как в Академии резались на пиццу. Но когда сидишь один, с тобой в команде 4 непонятных человека, один бежит туда, другой туда – я не понимаю этого.
– Зато любишь рыбалку, чем можешь похвастаться?
– Я в основном езжу на озера на карпа. А так и на 6-м причале в Самаре однажды килограмма два прямо с корабля поймал. Отошел, возвращаюсь – удочка прям играет.
– 69-й номер выбрал потому, почему все думают?
– Мой любимый номер 17, он был у Лории. Было 3 варианта: 63-й Самарский регион, 99-й год рождения и 69-й. По мне, красивый номер, знак зодиака у меня рак – его значок это перевернутые 69. Очень много девочек, которые не понимают, кто там играет, просили майку – с 69-м надо взять. Но выбрал номер я не из-за этого (смеется).
– Еще тебя Кувой называют.
– Да, как кувалда – когда навес с фланга заколачиваешь.
– У тебя в Инстаграме есть фото со львенком , это откуда?
– Один мой друг блогер снимал на Ютубе проект «Путь льва». Он реально завел львенка у себя дома. Размером был со среднюю собаку, но в месяц он ел мяса на 100 тысяч. Он научился двери открывать, инстинкты проявлялись, поворачиваться к нему спиной было нельзя – кидался, прикусывал больно. Дальше львенка он кому-то продал, не цирку.
– Почему решил поехать в отпуск в Занзибар, был на сафари в Танзании?
– Тренер сказал, что форма должна быть волнообразной. Чтобы быть на пике, когда нам будет нужно, надо сейчас ее потерять, все время в форме тяжело находиться. Мы рассматривали Кубу и Занзибар, ждали Доминикану, Мексику. Но на Кубе прилетающих людей по 13 человек выборочно берут без всяких симптомов и помещают в изолятор. Мальдивы для меня слишком скучно. В Дубае у нас сборы были. Хотелось посмотреть экзотику, и цены приемлемые.
На сафари попасть не получилось: накануне вылета нам сообщили, что местная авиакомпания отменила наш рейс. Мы с моей девушкой решили доплатить по 200$ за новые авиабилеты, но их нужно было выкупить в аэропорту. Для этого встали в 4:30, но офис авиакомпании оказался закрыт. Потом они долго не могли найти нашу бронь и заявили, что билеты есть только «туда», предложив после сафари 6 часов на машине ехать в другой город и улететь обратно уже оттуда. При этом до рейса оставалось 5 минут. Столько препятствий – может, и знаки судьбы. Решили отказаться, зато будет повод вернуться!