Кирилл Суслов – 31-летний защитник «Факела» и пример футболиста, который давно шёл к исполнению своей мечты. Он окончил академию ЦСКА, забивал с подачи Марка Гонсалеса на глазах Леонида Слуцкого, мог сыграть в РПЛ в составе «Спартака» из Нальчика и пермского «Амкара», но дебют случился только в этом сезоне за воронежскую команду.
В большом интервью Metaratings.ru Кирилл Суслов рассказал:
- Об эмоциях от долгожданного дебюта в РПЛ;
- о работе с Дмитрием Пятибратовым;
- что думает о Fan ID и почему Воронеж – самый футбольный город России;
- почему называет современных футболистов поколением Pepsi;
- о выпуске ЦСКА-1991 вместе с Заболотным, Щенниковым и Нигматуллиным;
- почему зарекался больше никогда не играть за клубы с дальнего востока;
- о молодом Джикии в составе «Спартака» Нальчика;
- как играл в Норвегии с генеральным директором клуба;
- почему Валерий Карпин может обратить на него внимание;
«Пятибратов – отличный мотиватор и психолог. Он находит правильные слова до и после игр»
– Кирилл, этот сезон стал для тебя особенным, потому что ты прошёл большой путь, чтобы наконец дебютировать в РПЛ и в 30 лет у тебя это получилось. Как это ощущается?
– Незабываемые чувства, когда ты много лет мечтаешь и наконец воплощаешь желаемое в реальность. Я прошёл долгий путь, был очень близок к дебюту в Премьер-лиге ещё четыре года назад в «Амкаре», но тогда помешала травма. А теперь вместе с «Факелом» прошёл маршрут от Первой лиги до РПЛ. Я безумно счастлив вернуться туда, где моё место.
– В ФНЛ вы с «Факелом» наколотили 18 голов со стандартных положений. Это лучший показатель в лиге и даже сейчас в РПЛ ваши стандарты по-прежнему эффективны. В чём секрет?
– Действительно, мы очень много забиваем со стандартов, это наш козырь. Мы часто отрабатываем стандартные положения на тренировках, нам показывают, где мы должны располагаться в нужный момент, и это работает.
– Со стороны показалось, что твоя роль не только в том, чтобы замкнуть головой подачу. Зачастую ты блокируешь самых высокорослых игроков соперника, отрезая их от эпизода. Это совпадение или действительно такие вещи обговариваются перед матчами?
– Конечно, всегда перед игрой нам тренер говорит у кого какие функции. Кому нужно оказаться в нужном месте, кому сблокировать игрока, кому остаться сзади. Например, когда мы играли с «Уралом», Андрей Мендель закрывал Юрия Газинского, потому что тот четыре тура подряд забивал из-под дальней штанги.
– Походу сезона команду возглавил Дмитрий Пятибратов. Что можешь сказать о работе с ним?
– Пятибратов – отличный мотиватор и психолог. Он находит правильные слова до и после игр. Мне комфортно с ним работать. У нас прекрасная атмосфера в раздевалке. Стало больше теоретических занятий, более тщательно разбираем соперника. Иногда Анатольевич шутит, разбавляет атмосферу.
– Кто в «Факеле» главный юморист?
– Наверное, Жора Гонгадзе и Ираклий Квеквескири. Они постоянно с кем-то общаются, подкалывают. Ещё Руслан Магаль. Особенно Мага любит над молодыми пошутить. У нас в принципе вся команда весёлая. Главное, что очень хорошая атмосфера внутри раздевалки. Это во многом благодаря тому, что сохранился коллектив с Первой лиги.
– Кого в «Факеле» можно назвать примером профессионализма?
– Самый работоспособный – это Руслан Магаль. Это машина. Наверное, никто, столько не тренируется.
– В ком из молодых футболистов «Факела» видишь наибольшую перспективу?
– Я бы отметил Женю Морозова, который со мной играет в центре обороны. Я считаю, что он добротный защитник. Высокорослый, не теряет позицию, обладает дриблингом. Заслуженно выходит в составе, и у него есть качества, которые могут помочь ему закрепиться в хорошей команде.
– В каком возрасте ты обрёл этот профессиональный подход к футболу?
– Наверное, когда я после дубля ЦСКА поехал в «Динамо» Барнаул и осознал, что я нахожусь хрен пойми где на Дальнем Востоке. Уровень зарплат совсем другой, чем в Москве, условия заметно хуже. А мне ещё и обещали квартиру снимать, когда я приехал, но я в итоге жил на базе «Динамо». Тогда я встряхнулся, многое переосмыслил и понял, что нужно много работать, чтобы чего-то достичь.
«Одна победа «Факела» за 17 матчей – это катастрофа. Мы находимся не на своем месте»
– От многих футболистов слышал, что Воронеж – это самый футбольный город России. Согласен с ними?
– Конечно, согласен. На домашние матчи всегда собираются полные трибуны, атмосфера – топ. Люди в городе говорят только о футболе. И еще хочу подчеркнуть, никто никогда не уходит с трибуны заранее, как бы ни складывался матч. Это дорогого стоит. Болельщики «Факела» – лучшие в России.
– Где ещё испытывал подобную вовлечённость болельщиков?
– В Норвегии я жил в городе с населением 27 тысяч человек, а стадион вмещал тысяч пять. В мой первый сезон посещаемость была небольшая, но относились с большим уважением ко мне и ещё к семи легионерам. Нас никто не знал, но после первой же игры начали фотографироваться, узнавать. А когда мы стали побеждать, попали в квалификацию за повышение и при этом дошли до финала Кубка Норвегии, то стали кумирами местной публики.
– Что думаешь о бойкоте активных болельщиков в связи с введением Fan ID?
– Снизилась посещаемость, на стадионах стало тише. В Воронеже люди приходят поддержать команду и взамен получить радость и кайф от игры «Факела». Тем более, что сейчас такая ситуация в стране нервозная, что футбол – это способ как-то отвлечься. Хочу поблагодарить всех, кто приходит на игры, несмотря на введение Fan ID.
– С одной стороны, «Факел» не побеждает на протяжении последних 12 матчей с учетом Кубка России. С другой, большинство из них заканчивались вничью, что позволило уйти на перерыв на 13-м месте. Как оценишь этот полугодовой отрезок для «Факела»?
– У нас были неплохие игры, но одна победа за 17 матчей – это катастрофа. Мы находимся не на своем месте. Впереди вторая часть сезона, чтобы все поменять. От себя скажу, что мы приложим максимум усилий, чтобы сохранить место в РПЛ. У нас всё для этого есть.
– Три провальных матча «Факела» заканчивались с одинаковым счетом 1:4 – против ЦСКА, «Спартака» и «Оренбурга». Есть ли в этих поражениях что-то общее? Какое из них было самым обидным для тебя?
– Сложно выбрать определённый матч. Когда проигрываешь, то это всегда удар и всегда копаешься в себе, анализируешь, что сделал не так и где мог сыграть лучше. Нет такого, что проиграл и сразу перестроился на следующего соперника. Ты в эмоциональном порыве.
– У тебя после игр бывают бессонницы?
– Я спокойно сплю. Мыслей и эмоций много, но меня всегда поддерживает семья. Когда приезжаю домой, то жена с дочкой начинают обнимать и это моментально умиротворяет.
– Какие проблемы или аспекты игры нужно поправить в межсезонье, чтобы прервать неудачную серию и весной сохранить место в РПЛ?
– Нам нужно приехать на сборы, полностью отдаться работе с пониманием ответственности за результат. Важно, чтобы каждый, кто находится в «Факеле», доказывал свою состоятельность. Если говорить о проблемах, то я бы назвал концентрацию. Нельзя выключаться из эпизодов. Сборы – это платформа, чтобы закончить положительно сезон и решить главную задачу – остаться в РПЛ.
«Сейчас поколение тепличных футболистов, я их называю поколением Pepsi»
– Мы с тобой уже упомянули поражение от ЦСКА, но пенальти в том матче, после которого «Факел» забил единственный гол, заработал ты. Сыграть на Песчанке было нечто особенным?
– Безусловно. Я воспитанник ЦСКА, и для меня это особенные чувства. Всегда приятно приезжать домой. Когда вспоминаешь то время, в каком состоянии был этот стадион и как он строился, как там всё демонтировалось. Сейчас же это современный и красивый стадион. Спасибо Евгению Ленноровичу Гинеру.
– Ты застал старую Песчанку?
– Конечно. Меня папа привозил на тренировку, мы занимались на гаревом поле, раздевалок не было. Потом бабушка и мама поливали меня из бутылки, чтобы отмыть руки, лицо, ноги, потому что всё было чёрным. Раньше полей же не было, и мы тренировались в подобных условиях. Мы не были тепличными.
– Сейчас поколение тепличных футболистов?
– Да, я их в шутку называю поколением Pepsi. Они говорят: «Ой, я не хочу», «У меня это болит», а мы знали, что у нас один шанс, и надо им воспользоваться.
– Ты ведь изначально планировал заниматься в школе «Динамо»?
– Я играл в футбол во дворе и, когда мне было шесть лет, нас с двоюродным братом повезли на просмотр в «Динамо», которое тогда тренировал Сергей Силкин. Нас взяли, мы потренировались месяц, наступила зима и тренировки прекратились, потому что негде было играть. Мы с братом ждали, не дождались и в итоге поехали в ЦСКА на просмотр.
– Кто был твоим первым тренером в ЦСКА?
– Моим первым тренером в ЦСКА был Олег Геннадьевич Малюков. До 2018-го он был директором академии ЦСКА, а сейчас заместитель директора.
– Как определилась позиция защитника для тебя?
– Я всегда бегал вперёд, забивал голы и возвращался обратно в оборону. Наверное, из-за этого Олег Геннадьевич увидел во мне центрального защитника.
«Хорошо помню Рахимича – золотой человек, мы его в ЦСКА называли папой»
– В ЦСКА 1991 года рождения помимо тебя были Антон Заболотный, Георгий Щенников и вратарь «Пари НН» Артур Нигматуллин. Кого ещё можно выделить в той команде?
– Из перспективных были Глеб Гречко, Дмитрий Замешаев, Артём Рекеть. Также в дубль после выпуска перешли Артак Григорян и Алексей Волков. Все они неплохо себя проявляли в молодёжке, но потом, к сожалению, не заиграли на высоком уровне, где-то дали себе слабину. Тренер ЦСКА Николай Дмитриевич Козлов говорил: «Знаете, как будет правильно, не успел или опоздал на поезд? Правильный ответ: хрен догонишь». Так же и тут. Футбол – это ежедневный труд, старание, дополнительные тренировки и конкуренция. Они этого не выдержали.
– Правда, что это благодаря тебе Щенников стал защитником?
– Да, был момент, что Жора начинал нападающим, много забивал, но потом я выбыл, то ли из-за травмы, то ли из-за температуры. У нас не хватало центрального защитника и его поставили туда, и с тех пор он играет в обороне.
– Многие болельщики ЦСКА критиковали Алексея Березуцкого и теперь Владимира Федотова за то, что те ставят Георгия центральным защитником при том, что номинально он левый крайний. Претензии справедливы?
– Жора – хороший и достаточно быстрый защитник, а главное, почему его там используют – левая нога, которая помогает ему быть левым центральным в схеме 3-4-3. Плюс за счёт хорошей передачи он может начинать атаки. На мой взгляд, он неплохо на этой позиции смотрится.
– Вы до сих пор с Заболотным близкие друзья. Как подружились?
– Мы хорошо общались в академии, дружили. Он жил в интернате, а я у себя в Подмосковье. Уже после выпуска из ЦСКА мы регулярно собирались вместе поужинать в ресторане, вместе проводили отпуск, так и закладывалась крепкая дружба.
– Его всегда критиковали, но последнее время усиленно. Как он относится к критике?
– Очень спокойно относится. Раньше может бы и отреагировал, но сейчас ему всё равно, кто и что там говорит. Он стал мудрее и взрослее.
– Когда вы с Антоном были дублерами, то в нападении ЦСКА играли Вагнер Лав и Сейду Думбия, а в защите братья Березуцкие и Сергей Игнашевич. Полтора года назад Заболотный вернулся в ЦСКА. Хотел бы такого же поворота в своей карьере?
– Сейчас я игрок «Факела», и мои мысли связаны только с одной командой. Но если бы поступило предложение от ЦСКА, я бы его рассмотрел. Всем хотелось бы поиграть в топ-клубах России.
– Ты немного успел поработать с основным составом ЦСКА. Расскажи об этом опыте.
– Леонид Викторович Слуцкий задействовал меня на тренировках с первой командой, когда сборники разъезжались. Хорошо помню, что с передачи Марка Гонсалеса забил в товарищеской игре в ворота «Актобе». Хорошо помню Рахимича – золотой человек, мы его называли папой, потому что он всегда молодых наставлял.
– Ты уходил на год играть в ЛФЛ за «Приалит-Реутов» из дубля ЦСКА. Как это вышло?
– Это случилось, потому что у меня не было команды после выпуска из ЦСКА, а ещё не было агента. Я тренировался с 1992 годом, который возглавлял Гришин. Александр Сергеевич отправил меня к Борису Копейкину в «Приалит Реутов» в ЛФЛ. У меня других вариантов не было, отыграл 30 матчей, и мне позвонил агент Дима Киселёв, спросил: «Ты хочешь поехать с ЦСКА на сборы в Крымск?», я ответил: «Конечно». Тогда меня вернули в дубль ЦСКА и предложили контракт 1+1.
– Расскажи, как уходил из ЦСКА.
– Мы сели и откровенно поговорили, мне сказали: «Если ты хочешь получать больше игрового времени, то тебе нужно уходить». Я расторг контракт и спустя некоторое время поехал в Турцию на просмотр в «Даугава». Я потренировался три дня и понял, что уровень в Латвии очень слабый, и сказал, что нашёл другую команду.
«Агент спрашивает: «Ты знаешь, где Барнаул-то?», я посмотрел на карту и подумал: «Да ладно? Офигеть»
– В итоге ты оказался в Барнауле.
– Да, мне Дима Киселёв позвонил и предложил с ними потренироваться. Я прилетел, начал тренироваться, мне понравилось в команде, но меня агент спросил: «А ты знаешь, где Барнаул-то находится?». Посмотрел на карту и подумал: «Да ладно? Офигеть». Других вариантов не было, семьи и детей тоже, поэтому остался. После «Динамо» я себе сказал, что на Дальний Восток больше никогда не поеду.
– Но в итоге поиграл за «Луч» Владивосток и «СКА-Хабаровск».
– Я зарекался, но в итоге в Хабаровске провёл 2,5 года, стал капитаном команды, там же встретил жену.
– Ты играл в центре защиты барнаульского «Динамо» в ПФЛ вместе с Александром Жировым, а в воротах был Юрий Дюпин. Ты тогда представлял, что все трое в итоге пробьетесь в РПЛ?
– Да нет, тогда я об этом и не думал. Ты тренируешься и играешь, вечный день сурка. Как ты можешь предсказать, что Жиров будет играть в «Зандхаузене», а Дюпин в «Рубине»? Оба вызывались в сборную. Я видел игры второй Бундеслиги, там очень достойный уровень.
– Жиров уже пять лет играет во второй Бундеслиге. Помимо Норвегии или Латвии у тебя были варианты поиграть где-нибудь еще заграницей?
– Да, конечно. Когда обанкротился пермский «Амкар», то у меня было два варианта из Норвегии, в Швецию меня звал тренер Луиш Пимента, с которым я в первый год поработал в норвежском «Конгсвингере». Ещё было предложение из Финляндии от Алексея Ерёменко-старшего перейти в команду «СИК», но там предложили маленькую зарплату, и я подписал контракт с «Лучом».
– Учитывая все нынешние обстоятельства, где сейчас выступать престижнее, в РПЛ или во второй лиге европейской топ-страны?
– Конечно, в РПЛ. Все обстоятельства уходят на второй план. Конечно, ситуация в стране непростая, и я очень хочу, чтобы она в скором времени решилась. Желаю всем мирного неба над головой.
– Поколению Pepsi нужно стремиться в Европу по примеру Головина и Миранчука?
– Молодым футболистам в любом случае нужно стремиться выходить из зоны комфорта, если они хотят роста. Но я бы отдал своего ребёнка в европейскую академию, чтобы он там развивался и тренировался. Там другая ментальность и другой подход. В России люди агрессивные, вечно чего-то требуют. У нас принято возмущаться, почему этот зарабатывает столько, а этот столько. Естественно, не везде и не все, но большая часть. А в Европе я встречал больше доброжелательных и позитивных людей. Почему там так? Потому что уровень доходов примерно равный у людей, минимальные пособия и пенсии – 120 тысяч рублей.
– После Барнаула ты перешёл в «Спартак» Нальчик, где пересёкся с Георгием Джикией. Разглядел в нём будущего защитника сборной России на долгие годы?
– Мы с Джикией дружим и хорошо общаемся. Я тогда играл, он сидел на скамейке. Я не знаю, что там можно было тогда разглядеть. Разглядели его в «Амкаре» и в «Спартаке». Когда он играл, доказывал свою состоятельность, пластался на пятой точке, выносил нападающих РПЛ, тогда его и в сборную вызвали. Я хочу сказать, что Джика вообще не поменялся со времён Нальчика в плане личных качеств. Человечный, душевный и постоянно на позитиве.
– Ты видел недавнюю драку «Зенита» и «Спартака». Кажется, Джикия – один из немногих, кто пытался разнять бойцов.
– Как раз в тот день играл «Факел», и я смотрел параллельно оба матча. Джика – капитан, он правильно делал, что разнимал игроков. Драться стенка на стенку – это смех и скандал. Я понимаю эмоции, градус противостояния, но нужно быть сдержаннее и ментально спокойнее.
– У тебя были подобные инциденты в карьере?
– Никогда.
«Мне позвонил Сирадзе и спросил: «Поедешь в Норвегию?». Я согласился и через две недели подписал контракт»
– В составе «КАМАЗа» главный тренер Владимир Клонцак сказал тебе: «Ты не футболист. Ты не уровень первой лиги. Тебе надо разрывать контракт». Как сильно на тебя повлияла эта история?
– Безусловно задело, потому что я месяц не тренировался с командой, лишь делал разминку и бегал по кругу. Было обидно, но, когда мы играли в Первой лиге, то они приезжали с «КАМАЗом» и мы тепло пообщались с Клонцаком, он извинился и сказал, что ставит меня молодым в пример.
– Та история закончилась твоим переходом во второй по силе дивизион Норвегии. Расскажи, как появился такой вариант и как ты решился на такой шаг?
– Мне позвонил Давид Сирадзе, с которым я играл в Нальчике, спросил: «Поедешь в Норвегию на просмотр?» Я согласился и через две недели подписал контракт.
– Что тебя удивило больше всего после переезда?
– Цены. Там всё очень дорогое вплоть до воды, которая стоит 300 рублей. Там уровень жизни намного выше, чем в России. Обычный магазин, как у нас «Азбука вкуса, а бургер взять – 1000 рублей.
– Какие были бытовые сложности?
– Разве что незнание английского. Я специально прописал в контракте, что мне нужно выучить язык за полгода и я приходил после тренировок, кушал, отдыхал и учил два часа английский в ютубе. Выписывал себе слова, практиковался в общении с ребятами и потом научился. Лёха Городовой (партнёр Суслова по «Факелу», – Прим. Metaratings.ru) когда приехал в «Конгсвингер», тоже не знал языка. Я выучил английский за полгода, а он за полтора месяца, потому что ему было проще адаптироваться, ведь я ему многие вещи подсказывал. Он приехал и две недели жил у меня, а, когда я попал в клуб первопроходцем, то жил в отеле.
– Как обстояли дела с клубной инфраструктурой?
– Домашняя арена «Конгсвингера» такого формата, как у «Оренбурга». Мы питались прямо на стадионе и всегда вместе с командой. Утром тренировка и потом вместе на обед. Это сильно сплачивало коллектив.
– Я слышал, что с тобой в защите играл футболист, который одновременно был генеральным директором команды. Расскажи о нем поподробнее.
– Да, Эспен Нистуен. Я пришёл, когда ему было 34 года, мы с ним вместе играли в защите, при этом он хорошо играл и совмещал роль генерального директора.
– А какие профессии ещё совмещали твои бывшие одноклубники?
– Там были учителя, психологи, некоторые работали в больнице, потому что в клубе не было больших зарплат.
«Почему уехал из Норвегии? У меня была мечта проявить себя в РПЛ и попасть в сборную России»
– Ты попал в символическую сборную первой лиги по итогам сезона. Почему не остался в Норвегии?
– Ты знаешь, у меня была мечта вернуться в Россию и проявить себя в Премьер-лиге. Я понимал, что моя позиция достаточно дефицитная, и мне очень хотелось и по-прежнему хочется попасть в сборную России. Я в 31 год профессионально отношусь к футболу, поэтому не теряю надежды сыграть за свою страну. И своей работой я хочу показать, чтобы на меня обратили внимание. И в Норвегию я переезжал, чтобы обратить на себя внимание клубов РПЛ. Так всё и получилось, просто в «Амкаре» я получил травму на сборе и сыграл всего один матч в стыковых. Так бы, может, было бы побольше вариантов в Премьер-лиге.
– В какой момент ты понял, что в «Амкаре» заканчиваются деньги и им нечем платить вам зарплату?
– Когда мы с Антоном Заболотным были на отдыхе в Турции, мне позвонил Вовка Сугробов и сказал: «Слушай, в новостях сказали, что «Амкар» закрывается». Я был уверен, что всё будет нормально, но потом мне уже сам Денис Владимирович Маслов позвонил и сказал: «Всё, труба, ищи новый клуб», а оставалось две недели до конца трансферного окна, и я поехал в «Луч».
– Как ты думаешь, трансферы российских футболистов в Норвегию возможны в нынешних обстоятельствах?
– Сейчас, конечно, тяжелее, потому что в каких-то странах к русским хорошо относятся, в каких-то плохо из-за всей ситуации. Но шансы есть всегда, нужно работать над переходом и спрашивать.
– Я не просто так спрашиваю, в Катаре игрок сборной Камеруна с российскими корнями Гаэля Ондуа дебютировал на ЧМ в бутсах с флагами Камеруна и России, и за это член комитета по этике норвежского футбольного союза Берт Линдеман призвал ФИФА наказать Гаэля. Что думаешь об этом?
– Я не понимаю, зачем из Норвегии вообще куда-то лезть? Жёсткие вводят санкции, но я всячески против этого. Я хочу, чтобы скорее всё улеглось, мирного неба всем над головой. Я общаюсь со своим норвежским другом-агентом, он постоянно интересуется происходящим.
– А после завершения карьеры можешь представить, что купишь дом и уедешь туда жить навсегда?
– Да, а почему нет? Мне очень нравилось там, уровень жизни, люди, фьорды, атмосфера. Я коммуникабельный, но надо понимание приоритетов, нужно мне это будет или нет.
– Ты обмолвился, что мечтаешь сыграть за сборную России. Интересно твое мнение, как профессионального футболиста, товарищеские матчи с соперниками уровня Таджикистана вместо отборов на ЧМ и Евро сильно бьют по мотивации сборников и их желанию играть национальную команду?
– Нет, каждый футболист, который играет за сборную, приезжает, чтобы себя проявить и показать. И рано или поздно всё должно наладиться, и официальные матчи вернутся. Тут же важно, что мнение формирует главный тренер сборной. Каждый, кто приезжает в сборную, тем самым доказывает свою состоятельность, что именно я достоин играть в стартовом составе. Никогда нет такого, что ты сейчас в полшишки против Таджикистана сыграешь. Ты приезжаешь и играешь за честь страны, тебя отобрали в ограниченную по количеству людей заявку из 25 человек. Это всегда приятно, когда тебя выделяют.
– Назови трёх лучших центральных защитников прямо сейчас в России.
– Джикия, Дивеев, а третьего оставим в тайне.
– Учитывая, что сейчас в Европе от России все отвернулись, имеет смысл пытаться сменить прописку из УЕФА в АФК и играть там в Кубке Азии?
– Я даже не знаю, честно говоря. Нужно смотреть на ситуацию и сколько она ещё продлится. Решения все равно не нам же принимать.
– Осталась ли у тебя какая-либо футбольная цель или мечта?
– Мечтаю о сборной России. Может у меня ещё получится там оказаться. Со своей стороны я сделаю всё возможное и приложу максимум усилий.
