Нынешний календарный год стал для российского тенниса суперуспешным. Даниил Медведев впервые за карьеру победил на турнире «Большого шлема», а Анастасия Павлюченкова сенсационно вышла в финал. В командных соревнованиях все еще круче – победа на Олимпиаде в миксте, на Кубке Дэвиса у мужчин и Кубке Билли Джин Кинг у женщин, а также на ATP Cup.
Президент Федерации тенниса России Шамиль Тарпищев в большом интервью Metaratings.ru подвел итоги 2021 года, а также порассуждал, когда он освободит должность капитана национальной команды, почему зрители свистят Медведеву, из-за чего Владимир Путин не поздравил женскую сборную, а также по каким причинам Россия не входит в топ теннисного мира.
«Преимущество «Большого шлема» перед Олимпиадой нивелировалось»
– Хотелось бы подвести итоги года для теннисной федерации. Это лучший год в истории России?
– Берите шире. По результатам – лучший год в истории советско-российского тенниса! Отдельно хочется отметить победу в юниорском Кубке Дэвиса, мы второй раз всего его выиграли. Большие молодцы Жуков, Демин и Панарин, которые в финале обыграли французов. У них все игроки были приблизительно раза в 3 выше по рейтингу каждого из наших парней.
– Какие победы отметите в первую очередь и почему?
– Во-первых, естественно, если взять историю России, то у нас не было столь знаковых побед за столь короткий промежуток времени (в течение года – прим. Metaratings.ru ). Кубок Дэвиса и Кубок Федерации в один год до нас выигрывали только три страны: Чехия, США и Австралия. Мы – четвертые.
Добавим к этому, что мы победили на Олимпиаде в Токио среди 211 стран, которые входят в Международную федерацию тенниса. В неофициальном командном зачете мы стали первыми при одной золотой и двух серебряных медалях – сумасшедший показатель. К примеру, спортсмены из четырех стран-хозяек турниров «Большого шлема» выиграли только одну бронзу.
Тем более чемпионы – штучный «продукт», они каждый год не рождаются. И это при огромной конкуренции. Но победа на Олимпиаде, победа на US Open Медведева – первый «Большой шлем», Павлюченкова в финале «Ролан Гаррос», выигранный Медведевым Итоговый турнир в 2020 году – если суммировать все результаты, то ни у одной страны такого нет. Ключевое: Кубок Дэвиса, Кубок Федерации и Олимпийские игры.
– Вы специально выделяете эти три турнира, но многие теннисисты считают, что они не главные и все упирается в «Большой шлем».
– Это мнение было раньше, потому что сейчас на Олимпиаде стараются играть все. Когда теннис исчез из программы Игр после 24-го года, а затем в Сиднее в 88 вновь стал олимпийским, многие считали, что лучше побеждать на «Больших шлемах», чем на ОИ. Но сейчас все поменялось. Игры неслучайно включили в «Золотой шлем», как говорят.
Теперь нет такого, что существуют только четыре турнира «Большого шлема», есть еще и Олимпийские игры. Неслучайно Джокович пытался выиграть Олимпиаду, потому что у него единственного нет «золота» из большой четверки топ-теннисистов. Сейчас считается престижным, если ты обладаешь всеми наградами. Преимущество «Большого шлема» перед Олимпиадой нивелировалось.
– Второе мнение. В сезон Олимпиады приуменьшается значение теннисных командных чемпионатов мира.
– Опять же, так было раньше, потому что за последние два года, помимо престижности для нации командных соревнований, возросло и значение премиальных за победу. Появились большие гонорары на Кубке Дэвиса и Билли Джин Кинг, и это немаловажно.
Вопрос не только в престижности. Новый формат также поспособствовал развитию турнира. Раньше был конфликт интересов между личным и командным календарем. Сейчас его нет, но, с другой стороны, общественность все равно разделилась: одни за старый регламент, другие – за новый. Почему? Потому что теперь на Кубке Дэвиса играют не длинные шахматы, а блиц. Когда ты работаешь в пятисетовом матче, то можешь просчитать психологический портрет соперника, во встрече происходит миллион синусоидных ситуаций, когда из поражения ты превращаешь матч в победу, потом опять в поражение – это игра и битва характеров, как у гладиаторов. А быстрые матчи все нивелируют.
Роль тренера значительно падает, потому что в трехсетовом поединке мало что можно поменять, только учитывать травматизм, интенсивность и психологическую усталость. Достаточно спорный вопрос, какой регламент лучше. Мне нравится предыдущий. Позиция быстрых шахмат – не показатель. Здесь увеличивается шанс случайности, потому что в трехсетовом поединке даже физические кондиции уходят на второй план. Также на короткий матч уже все практически готовы, обедняется вариативность. Много факторов, которые в предыдущей схеме заставляли думать, созидать, выбирать оптимальные решения и так далее. Так интереснее.
– Получается, нам повезло? Мы же в блиц выиграли.
– Но могли и проиграть, не выйти из группы. Это не показатель класса игры, а показатель того, что Итоговый турнир закончился поздно, и мы полноценно к группе были не готовы. Могло не получиться, потому что не было нормальной подготовки.
«Когда Даня одержал победу на US Open, он сказал: «Теперь моя цель выиграть – Кубок Дэвиса»
– Облегчил ли вам жизнь, как капитану, новый формат, в котором не надо собирать игроков несколько раз в год и везти в условную Аргентину или Америку?
– Да, но возникает другой вопрос: теннис на сегодня является видом спорта, противоречащим методике спортивной тренировки. Возможно ли играть 30-35 недель в году на максимуме? Отсюда и травматизм, невозможность молодым дотянуться до элиты, ранний сход с теннисной арены. В институте меня учили, что должно быть не более трех пиков формы за сезон. А элитарному теннисисту сейчас необходимо поддерживать, грубо говоря, пик формы на протяжении 25 недель, чтобы высоко стоять в рейтинге, иначе он улетит за 50-ку. Это же абсурд!
С этой позиции, если бы был нормальный единый календарь, сформированный Международной федерацией, ATP и WTA, было бы идеально. Он должен быть гораздо короче, но никто не хочет жертвовать своими интересами, потому что это бизнес, а страдают спортсмены. И прежде всего молодые. Поэтому элита может выбирать соревнования и какие-то из них пропускать, делать себе щадящий режим, а молодые теннисисты должны лезть из кожи вон и играть все подряд, потому что они только пробивают себе путь наверх и не сформированы до конца. Отсюда и травмы, и сход с теннисных арен, о чем я говорил.
– Поэтому не все едут на Кубок Дэвиса? Есть мнение, что мы победили, потому что участвовали не все сильнейшие. Так же и у девочек, кстати.
– Мы победили, потому что у нас двое в пятерке, четверо в 30-ке, а не потому что не все приехали. Какой смысл ведущему теннисисту ехать, если вторая ракетка в команде – 150-ая? Тоже фактор. Джокович выиграл, а дальше никого нет в Сербии. Вот ведущие спортсмены и думают, зачем ехать. А обычный элитарный спортсмен понимает, что лучше за это время восстановиться и подготовиться к Австралии.
– Сложно было наших ребят уговорить поехать?
– Нет, потому что, во-первых, все хотели играть. Когда Даня одержал победу на US Open, он сказал: «Теперь моя цель выиграть – Кубок Дэвиса». Поэтому и стал основным по многим причинам.
– Медведев пропустил Кубок Кремля. Как отнеслись к его решению? Будет ли он на турнире в следующем году?
– У любого нормального тренера стоит задача пощадить своего ученика. В каком плане: если он перегружен, «наелся» и на грани срыва, конечно, ему надо дать отдохнуть. Когда Медведев еще был молодым и формировался, мы играли с Сербией, он вышел против Джоковича и выиграл первый сет. А во втором сете у него начались судороги, и я сам снял его с соревнований, потому что понимал – он сейчас порвет что-нибудь, и на этом все закончится. Я ему предложил сняться, он отказался. Фактически мне пришлось его заставить сняться.
Наша задача – сохранить спортсмена, потому что текущий, сиюминутный результат никому не нужен и ни к чему хорошему не приводит. Чтобы сделать спортсмену долгую карьеру, ты должен и снимать его, когда надо, и за всеми турнирами не рваться, потому что в противном случае ты калечишь его и его карьеру.
– Вы советовали Медведеву не ехать на Кубок Кремля? Советовался ли он с вами?
– Мы всегда договариваемся. Рассматриваем варианты, которые могут быть. У нас есть договор с ведущими игроками, что у них Кубок Кремля один из обязательных, наряду с Кубком Дэвиса. Но если мы видим, что они «плывут», то, конечно, лучше освободить и сохранить спортсмена, чем пойти по пути славы. Здоровье превыше всего.
– То есть в следующем году, если со здоровьем все будет хорошо...
– Конечно, у нас Кубок Кремля стоит! Еще в этом году наслоилось, что Индиан-Уэллс поставили впритык с российским турниром. Если бы его не было, и Даня приехал бы на родину. А из Америки прилететь и потом принимать участие в Итоговом турнире – это абсурд.
«Если бы не пандемия, Кудерметова могла бы заиграть гораздо раньше и быть гораздо выше»
– А победа девушек на Билли Джин Кинг – это аванс на успешные выступления в будущем? Ведь у нас все-таки нет топ-теннисисток, но они победили.
– Согласен. Это больше тренерская победа Игоря Куницына и Игоря Андреева. Выиграли благодаря правильной расстановке.
– Замены у сборной России реально сработали? Наши соперники справедливо ругались из-за них?
– Ругались они зря, потому что ругаться надо тогда, когда кто-то нарушает закон. Нет нарушений, значит, ругаться нечего – читайте регламент. Но большая доля в успехе – это работа тренерского состава, что правильно рассчитали, кто с кем будет играть и когда.
Выиграли практически расстановкой. Отдельно я бы отметил Самсонову, считаю, что при правильной работе она должна быть в пятерке общего зачета в следующем сезоне. Молодежь пока еще не подросла. Конечно, помешала пандемия, но был еще и высокий травматизм.
Кстати говоря, Павлюченкова, одна из самых талантливых теннисисток, семь лет потеряла из-за разных болячек. Она же выиграла «Ролан Гаррос» среди девушек младше 18 лет. Поэтому травматизм – это бич. Потапова прооперирована. Но у нас девочки очень хорошие, и, если бы не пандемия, я думаю, Кудерметова могла бы заиграть гораздо раньше и быть гораздо выше. Сейчас растет Кудерметова-младшая. Девочек хороших очень много. Надо их только не потерять.
– Правильно ли я понимаю, победа на Билли Джин Кинг – это реальный общий уровень нашего женского тенниса?
– Ряд команд по рейтингу стоял выше нас. То, что девочки сделали – это подвиг. Те же швейцарки, американки и чешки выше по классу игры. Но сработало искусство тренеров.
– Как вы относитесь к переименованию Кубка федерации в Билли Джин Кинг? Вы и сами его называете Кубком федерации.
– Дело в том, что вот Кубок Дэвиса – он понятен, изначально таким и родился. А здесь отдали дань уважения игроку, который много сделал для тенниса. Это имеет право на жизнь. Вообще, вопрос спорный. Не умаляя заслуг Билли Джин Кинг, можно рассуждать по-разному. Нет однозначного мнения.
– Таких успешных теннисисток, как Билли Джин Кинг, немного, но несколько как минимум есть. Это больше политическая позиция из-за того, что она отстаивала права женщин?
– Здесь надо больше говорить о решении Международной федерации. Раз проголосовали, значит, большинство так считает. Что сейчас его оспаривать?
– Вы сказали про Самсонову. Есть ли у нас девочка, на успехи которой стоит надеяться в следующем сезоне?
– Я боюсь таких ответов, многие начинают обижаться, читая мои слова. Думаю, Полина Кудерметова может стать элитной теннисисткой.
«Те ребята, которые не уехали в Казахстан или другие страны и играют здесь, имеют большое чувство патриотизма»
– У нас есть классный тренер, Дмитрий Турсунов, который многое сделал для Белоруссии и Эстонии. Почему он не востребован в России и есть ли действительно проблема, что у нас к нашим тренерам относятся чуть по-другому?
– Это не соответствует действительности, потому что мы пытаемся сохранить всех. Тому же Турсунову мы предлагали работать у нас, но мы не договорились по деньгам, потому что он сам сказал, что в профессиональных лигах, где он имеет тренерскую лицензию, дают гораздо больше. И это только финансовая проблема, почему он у нас не работает.
Мы пытаемся сохранить всех: у нас вице-президенты – Мыскина и Кафельников, пытаемся привлечь к работе того же Давыденко, но он не может ездить на соревнования из-за детей. Вопрос условий, с кем работать, и финансовых возможностей.
У нас сегодня на ставках находятся 16 тренеров. Они реально много занимаются и работают, формируя детей по возрастным группам, а этот труд совсем неблагодарный, и мало кто может его выполнять. Почему у нас нет тренеров типа Гильберта или Стефански, который тренировал Кафельникова? Потому что у нас по полгода никто ездить не может, все работают здесь, дома. От семьи оторваться и уехать – у нас ни одного такого нет. А там, на Западе, есть штат тренеров, которые работают консультантами и которым платят приличные деньги. Соответственно, большой штат этих работников официализирован. А у нас ни одного такого не может быть в силу того, что это связано с семьей и работой. Вы бы на полгода оставили семью?
Все-таки мы находимся не на главной магистрали теннисного мира. К сожалению, у нас нет своего тура, а в Азию, Америку не налетаешься. Плюс есть календарь ATP и WTA. Значит, надо находить какие-то точки и базы за пределами родины. В первую очередь думаешь не о том, где будет хорошо душе, а о том, откуда легко ездить, экономить средства и достигать результата. Поэтому у нас специфическая работа.
– Как удается собирать наших ребята на командные турниры?
– Те теннисисты, которые не уехали в Казахстан или другие страны и играют здесь, имеют большое чувство патриотизма. Если взять нынешнюю мужскую команду, они все прошли командные детские соревнования: до 12, 14, 16 лет. Они все играли вместе. Тяжело сплотить людей, которые имеют сильное эго. Мы же понимаем, что теннисисты – эгоцентрики. В 6 лет человек приходит в теннис и до 16 принадлежит нашим руками, формируется здесь. У нас есть преемственность, по которой игрок переходит от тренера к тренеру. А самому тренеру никто не капает на мозг, как надо работать.
Когда спортсмен все время находится внутри такого процесса, то ты формируешься как человек с идеями и знаниями, чувством долга и патриотизма. У нас много проблем, но, несмотря на это, нам удается быть первыми на протяжении 15 лет в юношеско-молодежном составе. В суммарном зачете мы там лидируем, это же не просто так получается.
– В этом году вас кто-то посмел ругать?
– Во многих странах развитие спорта – национальная задача. А как у нас развивать теннис, когда на открытом воздухе на большей части России можно играть всего 5,5 месяцев? Популярность тенниса растет, а кортов катастрофически не хватает. В некоторых центрах аренда корта после 6 часов вечера стоит от 100 долларов.
В силу некоторых проблем, мы утверждали программу при скудном бюджете до 2030 года. Мы знаем, как их решить, но это невозможно при бюджете 7 млн долларов в год. У тех же США более 100 млн долларов в год на федерацию. Поэтому теннис живет там, где нас любят. Мы не идем в каждый регион. Если есть предпосылки, что мы можем что-то сделать, мы туда идем. Бессмысленно идти туда, где нас не знают и не любят. У самих регионов средств тоже нет. Мы же не народный спорт, как футбол или хоккей.
Результат у нас не потому, что мы такие умные и хорошие. Мы всегда поставлены в ситуацию, когда вынуждены искать оптимальные пути для достижения результата. Проблем всегда больше, чем решений, но мы пытаемся сделать все, что в наших силах.
«Путин поздравил спортсменов с победой в Кубке Дэвиса, а это весомое основание, чтобы исправить недоразумение с нашим женским чемпионатом мира»
– Путин поздравил парней с победой, но не поздравил девушек. Им было обидно?
– Не я формирую телеграммы (смеется). Не думаю, что девушкам обидно. Билли Джин Кинг не называется чемпионатом мира, почему-то наши министерства решили не давать заслуженных мастеров спорта за победу в нем. За Кубок Дэвиса – тоже.
Я тогда не понимаю, почему в отношении ФИФА другая логика. Формально, эта федерация тоже не называет свой турнир «чемпионат мира», но что касается футбола, там нет никаких сомнений. В теннисе же с 50-го года все турниры уже утверждены как чемпионаты мира, в том числе Кубок Федерации позже присоединился к этому списку. Сейчас он просто называется по-другому. Пришли новые люди и сняли это правило. По мне, это глупость. Это было сделано только сейчас, заметил, когда подавал списки спортсменов на ЗМС.
Получается просто какая-то странная вещь. Владимир Путин тепло поздравил спортсменов с победой в Кубке Дэвиса, а это весомое основание, чтобы исправить недоразумение с нашими мужским и женским чемпионатами мира.
– Как вы относитесь к тому, что Медведева постоянно освистывают?
– Начну с того, что мне это нравится. Когда я играл, сам любил моменты, когда зрители болели против меня. Это заставляет быть собранным и четким, класс игры растет. Это хорошая стрессовая ситуация, которая тонизирует. Медведев иронизирует над этим, что только хорошо для удачных выступлений, его это тоже только подстегивает.
На днях у меня выходит книга по спортивной психологии на примерах многих видов спорта. Такие вещи там тоже описаны. В нашем образовании редко поднимается вопрос психологии, но ее роль возросла настолько, что в некоторых видах спорта достигает 30%, а в единичных случаях и до 90%.
– С его стороны не видите некорректного поведения, что он отвечает трибунам?
– Он никого не оскорбляет, норму допустимого не переходит. Он заявил, что если бы публика так не реагировала, то он бы, возможно, не выиграл.
– Согласны ли вы с тем, что после ухода из тура сестер Уильямс и Марии Шараповой женские соревнования стали унылыми?
– Давно уже есть публика, которая любит только мужской и только женский теннис. Сейчас нет личности, которая обеспечит яркий фон, как это делали сестры Уильямс, Шарапова или Курникова. Идет смена поколений, и тур получается реально каким-то однообразным. Думаю, пройдет 3-4 года, и все встанет на свои места.
– Самсонова может стать такой зажигалкой?
– Вполне. Характер у нее подходящий. Над технико-тактическими вариантами надо поработать, но потенциал у нее такой, что она может быть в самом верху тура.
«Я потихоньку заканчиваю. Пора концентрироваться на других вещах»
– Чего стоит ждать для российского тенниса от следующего года?
– У меня одна проблема: Олимпиада 2024 года пройдет на грунте. Все выходят на него 10 марта, мы же – 20 мая. А у нас просто нет готовых кортов. Медведев говорил, что у него проблемы с земляными кортами. А почему? Потому что на земле он практически не играет. При этом изначально в России все играли на грунте, но потом появился хард, который требуют меньшего ухода. Я не знаю, что делать. Это проблема обозримая, потому что на грунте мы стали хуже играть, надо это признать.
Что касается именно следующего года, то очень хочется, чтобы Медведев стал первой ракеткой мира. Ему по силам уже ближе к лету это сделать. Хотелось бы сохранить стабильность результатов, потому что появилось много конкурентов из других стран. Теннисист – штучный «продукт», но он может быть у каждой страны. Нам надо держать свой уровень и готовить молодежь. Мы не можем готовить полноценную систему в большом количестве претендентов на мировую 10-ку. У нас узкий коридор для маневра. Я всегда подчеркивал: мало денег – один чемпион, много денег – много чемпионов. Я к тому, что если есть система, все равно будет результат, мы это доказываем. Объем денег дает стабильность, создает больше звезд.
Другая важная задача – популяризовать теннис в разных регионах. Будем возить Кубки Дэвиса и Билли Джин Кинг по стране, играть выставочные матчи, рассказывать про теннис. Это даст волну притока детей в секции. К нашему стыду, мы пока не можем сделать так, чтобы теннис показывали по телевизору в большом объеме. Главная причина – нелимитированность по времени. Можно играть полтора часа, а можно – 5 часов. Иногда начинают трансляцию со счета 4:4 в первом сете, а заканчивают при счете 2:2 в третьем сете. Кто же будет это смотреть?
– Смотрится это ужасно. С «Матч ТВ» есть какие-то переговоры по поводу вещания?
– Теннис дорогой с точки зрения покупки прав, потому что это элитный вид спорта на Западе. Нашим легче за большие деньги 7 раз купить английский футбол, а в перерывах показать художественный фильм или футбол «Крылья Советов» – «Химки», чем теннисные матчи.
– Вы – многолетний капитан сборной России, который выиграл много трофеев. Хочется еще больше в таком же статусе?
– Уже не хочется.
– А кто тогда будет следующим капитаном?
– Сейчас не скажу, но уже задумываюсь о том, чтобы уступить место молодым. Со мной теннисисты выиграли 4 женских кубка и 3 мужских. Реально очень сложно это совмещать с развитием тенниса. С годами времени на все не хватает. Мне еще не нравится новый формат, потому что роль тренера нивелируется. Пора концентрироваться на других вещах. Сейчас я пока не могу более конкретно сказать, когда именно и кто будет вместо меня. Но сам факт признаю, что мысли об уходе с поста капитана сборной есть.
– Сколько есть кандидатов?
– У меня в голове список из 5 человек, которые смогли бы качественно справиться с этой работой. Чтобы быть капитаном, нужно не только быть лидером, но и вести тренировочный процесс. Да, имидж тоже важен, но в первую очередь надо быть тренером. До сих пор вспоминаю, когда в команде была Мыскина и мы реально претендовали на победу, тогда мы провалили Кубок федерации. А потому что не получилось создать коллектив. Это в том числе и задача капитана. Нам нужен человек, при котором все будут дуть в одну дудку.
