В 2022 году российских спортсменов на международных соревнованиях почти не осталось. Но если для представителей многих видов спорта это дикая и новая ситуация, то российская лёгкая атлетика живёт в подобном режиме далеко не первый год.
В 2015-м наш уникальный спринтер Сергей Шубенков ещё под российским флагом стал чемпионом мира в беге на 110 метров с барьерами, но к Олимпиаде-2016 российских легкоатлетов из-за допинговых скандалов не допустили даже в нейтральном статусе. Взяв ещё два серебра ЧМ, Шубенков готовился наконец взять олимпийскую медаль в Токио. Но сначала Игры перенесли из-за коронавируса, потом ему пришлось доказывать свою невиновность по делу в нарушении антидопинговых правил, а в августе 2021-го Сергей получил травму на разминке перед олимпийскими забегами и только в конце мая 2022-го впервые после этого выступил на соревнованиях, выиграв забег на командном чемпионате России в Сочи.
В эксклюзивном интервью Metaratings.ru звезда российской лёгкой атлетики, которая опять оказалась отрезана от остального мира, рассказал:
- в чём плюсы бана сразу на весь сезон;
- как планирует провести 2022 год и сколько ещё собирается бегать;
- каким образом на ситуацию в лёгкой атлетике повлияла спецоперация;
- почему ВФЛА пора изменить позицию в отношениях с World Athletics;
- как чистый спортсмен воспринимает очередное отстранение.
«Можно сделать проходной год – оставить его на возвращение, реабилитацию»
– Как ты тренируешься сейчас?
– Нормально. У меня сейчас немного другой интерес после травмы – как восстановился. Можно было получше пробежать в Сочи, но в целом я доволен. Я вернулся, возвращаюсь (улыбается). Обстоятельства складываются так, что можно перетерпеть и сделать проходной год – оставить его на возвращение, реабилитацию, первые неловкие попытки встать в строй мировой элиты (смеётся).
Обидно пропускать чемпионаты мира и Европы, которые пройдут в один год, но сильно легче жить и тренироваться, когда нам сразу сказали, что мы участвовать нигде не будем. В отличие от 2016 года, когда до последних дней было непонятно, допустят к Олимпиаде или нет.
Сейчас хочется привнести позитивный момент – я провёл первые соревнования после Токио, я на подъёме. Совсем проходняковый результат (Шубенков выиграл с результатом 13,59 секунды – прим. Metaratings), но я просто очень рад почувствовать снова дорожку, барьеры, соперников, которые меня нагоняют, давать комментарии. Я рад вернуться.
– Какие старты впереди?
– У меня точно подтверждены Мемориал братьев Знаменских 7 июня, потом «Фестиваль спринта». В этом сезоне выбирать не приходится. В планах чемпионат России, Спартакиада, может? ещё пара соревнований. Год такой, чтобы прийти в себя.
– Как изменилась финансовая ситуация?
– У меня самый плохой финансовый год. Мало того, что у меня соревнований нет – у меня минус контракт с Red Bull, минус параллельный зачёт с Краснодарским краем, который очень ощутимую поддержку мне оказывал. Почему край ушёл? Просто продлевать не стали и всё. Я предметно не считал, сколько процентов потерял, но после Nike Краснодар платил больше всех.
«Времени прошло достаточно, денег уплачено прилично. Мы можем на что-то рассчитывать, надо об этом заявлять»
– Обсуждаете с Марией Ласицкене, другими спортсменами, текущую ситуацию? Нет впечатления, что сейчас будут искать любые предлоги, чтобы не допускать вас к соревнованиям?
– Конкретно с Машей я не общался на этот счёт. Сейчас с товарищами по цеху слабо контактируем: если контакты идут, то через комиссию спортсменов.
Насчёт того, будут ли они искать предлоги – не рассматривал ситуацию под таким углом. Но если оно так будет, ничему не удивлюсь. У меня сейчас такое отношение: мировая лёгкая атлетика решила со мной расстаться, но это я как бы сам ушёл (смеётся). Немножко эмоциональный подход.
У меня есть обида: мы бьёмся, честно соревнуемся, но нет, этого недостаточно. Просто вот эти так решили – и нет ни нас, ни белорусов. Но это всё в воздухе читалось ещё до того, как известные события послужили поводом.
Я после этого ушёл из запрещённой в России соцсети, перестал следить за новостями в мире. И не могу сказать, что чем-то не доволен, что меня ситуация не устраивает. Как будто всё нормально – и так давно надо было сделать.
Не говорю, что ВФЛА и руководству нашего спорта надо обрывать все контакты, но позицию нужно пересмотреть, чуть более жёстко и решительно ставить себя.
– Грубо говоря, послать их?
– Вот это нет. Но чуть более жестко и определённо высказать позицию. Если какие-то деньги платятся и процесс идёт, то с их стороны должны быть какие-то гарантии. И времени прошло достаточно, и денег уплачено прилично. Мы как федерация, страна, спорт можем на что-то рассчитывать, и об этом помаленьку надо начинать заявлять. Надо выйти на диалог, чтобы мы чётко понимали, на что и когда можем рассчитывать. А не «захотели – отстранили». Так дела не делаются и так больше нельзя.
«World Athletics начала рассылать письма с рекомендацией не допускать россиян – это совсем мелко»
– Ты согласен, что спецоперация усугубила ситуацию?
– Тут двух мнений быть не может, конечно, усугубила. Но, с другой стороны, как будто повода искали – решение о недопуске приняли легко и молниеносно. Потом ещё начали рассылать письма организаторам других соревнований: «Мы не допустили, эти не допустили и вы не допускайте».
World Athletics в теории может отстранить только от тех соревнований, которые они проводят – Elite Series, а это всего шесть крупных стартов, мировые чемпионаты. Через неделю отстранила европейская ассоциация, ещё через неделю – «Бриллиантовая лига», все эти организации одна за одной. Лёгкая атлетика – огромный массовый вид спорта, она не ограничивается чемпионатами мира и Европы.
Например, марафоны попадают под юрисдикцию World Athletics, но напрямую на организаторов соревнований федерация влиять не может. Но им всё равно: разослали письма с посылом «рекомендуем не допускать», эти письма слили в сеть. На мой взгляд, это совсем мелко.
– Согласен ли с тем, что следующий сезон вы тоже пропустите?
– Нет, не согласен, надежда умирает последней. Это зависит от того, сколько будет длиться конфликт на Украине. Я хочу, чтобы это всё быстрее закончилось, затягивать точно не надо – это очевидные вещи.
Прошла неделя с 24 февраля, как я бросил попытки разобраться в этой ситуации. Когда пытался, у меня просто ехала крыша – информации очень много.
– Просто, например, в хоккее Россию и Белоруссию не пустили уже и на чемпионат мира 2023 года.
– Тут мне трудно говорить, слишком много факторов. И события на Украине, и то, как ВФЛА поставит свою позицию. Я уже говорил, что надо заявлять её более решительно: если деньги платятся, нужно выходить на конкретные договорённости. Когда сегодня нас отстраняют, а завтра мы отправляем транши на призовые чемпионата мира – это совсем не здоровая ситуация.
– У тебя есть такое же чувство, как у Ласицкене? Она сказала: «Я не раз была наказана за то, что родилась в России».
– Об этом не задумывался, потому что в начале марта я принял волевое решение не заходить в Инстаграм (запрещён и признан в РФ экстремистской организацией – прим. Metaratings) и написал, чтобы меня искали в Телеграме. Такое чувство у меня было, когда я туда заходил, поскольку там идёт полноценная информационная война.
Идёт огромный информационный вал против России, а российские власти не могут донести свою позицию, потому что просто не дают. Нашу позицию не слышат, позицию российских спортсменов – тоже. Или из вежливости говорят, что нас услышали, но всё равно поступают так, как поступают.
Я с Машей в этом плане согласен. Это наказание за то, что ты не делал. Я оптимист, верю в людей. Хочется верить, что руководство World Athletics – тоже люди, и далеко не глупые, что они понимают, что делают, и как эти решения могут выглядеть с другой стороны. Но эти решения всё равно принимают.
«Даже когда люди высказывают правильную с точки зрения Запада позицию, их всё равно никуда не пускают, потому что они русские и белорусы»
– Веришь ли ты, что на твоём веку всё ещё будет хорошо?
– Меня греет другая мысль, что я как минимум что-то успел выиграть до того, как всё это началось. Поэтому мне в будущее смотреть легче, чем поколению, которое сейчас подрастает и должно выходить на уровень мировой элиты. И уже могло бы что-то выиграть, но у них не было такого шанса. И будет ли? Это намного более болезненный вопрос.
С одной стороны, смотрю на своих земляков Полину Миллер, Савелия Савлукова, с другой – на Матвея Волкова, который переехал из России в Белоруссию, чтобы не попасть под санкции, и всё равно попал. Когда в Белоруссии были протесты, Эльвира Герман, например, подписывала письмо в их поддержку – и что? Даже когда люди высказывают правильную с точки зрения Запада позицию, их всё равно никуда не пускают, потому что они – русские и белорусы.
– Сколько ты ещё будешь бегать?
– Пока ноги целы будут (улыбается). Если из оптимистичных прогнозов исходить, то лет 5. До следующих Олимпийских игр точно намерен.
– Думаешь ли о том, что будет после спорта?
– Думаю, но пока ни к каким действиям это не приводит. Очень быстро пролетели 19 лет в спорте, осталось намного меньше, чем было – хочу просто побегать в удовольствие.
