Сегодня президенту махачкалинского «Динамо» Гаджи Гаджиеву исполняется 79 лет. Нынешний мотор дагестанского футбола продолжает здравствовать и успешно работать, даже несмотря на солидный возраст. Мы побеседовали с Гаджиевым в преддверии его дня рождения. Подробности разговора – в интервью перед вами.
В интервью Metaratings.ru Гаджи Муслимович рассказал:
- как ощущает себя в 79 лет;
- когда прекратит работать в футболе;
- какие цели стояли перед «Динамо», когда оно только возрождалось;
- как он работал на деревообрабатывающем заводе;
- есть ли у России шансы на победу на чемпионате мира.
«Раньше я до четырёх ночи просматривал матчи своей команды»
– Однажды вы сказали мне, что возраст в паспорте и жизни – это два разных числа. Сегодня вам исполняется 79 лет – на сколько вы себя ощущаете?
– Так и есть. Один человек в преклонном возрасте может подняться по ступенькам до высокого этажа, а другой не может сделать то же самое в 20 лет. Это легко доступная для понимания вещь. В футболе мы тоже видим, что кто-то молодой не способен проявлять себя в конкурентной борьбе, а кто-то другой может и в 40 лет себя держать на уровне молодых ребят. Возраст определяется не цифрами в паспорте, а состоянием. Каждый распоряжается своим здоровьем сам.
– Как вы распоряжались своим здоровьем последние 79 лет?
– В детстве я не ел, что попало. Тогда не очень понимал, что можно, а что нельзя, но в еде был сдержанным всегда. И я рано стал читать спортивную литературу, в которой в том числе шла речь о питании. Раньше вообще было меньше информации, но знания из прессы можно было получать. Где-то в 16 лет я стал читать директора института питания Петровского и вникать в написанное.
– Вы работаете в футболе всю жизнь. Не устали от него?
– Я устаю, когда футбола нет в моей жизни. Конечно, я не могу сказать, что во мне столько же энергии, сколько раньше. Но я привык к тому, что футболисты должны быть динамичными и конкурировать с соперниками. Тренеры тоже должны обладать свежестью, как и игроки.
Тренер должен работать после игры, погружаться в подготовку своих игроков. Только тогда он будет давать результат. Былой работоспособности у меня нет. Раньше я до четырёх ночи просматривал матч своей команды, который закончился накануне вечером. Сейчас такого уже нет.
Помню, в конце девяностых, когда я ушел из сборной и стал работать в клубах, проводил по три теоретических занятия в день. Перед утренней, дневной и вечерней тренировками. Футболисты внимательно слушали меня и становились лучше. Я им приводил примеры олимпийской сборной СССР, Лобановского, Бескова и Бышовца. Но сегодня такой энергии, конечно, нет.
«Буду работать столько, на сколько хватит здоровья»
– Вы начинали свой путь в махачкалинском «Динамо», теперь снова оказались в нём. У вас есть желание завершить карьеру именно в этом клубе?
– Конечно, сейчас никуда не хочется ездить. Ни с командой, ни в отрыве от неё. Ещё два года назад я чаще ездил в Москву. Отчасти потому что такая потребность была. Но в последнее время у меня обострились проблемы с коленным суставом. Я его то ставлю, то вытаскиваю. Конечно, три операции на колено мешают. А сейчас мне хочется, чтобы «Динамо» достигло того, что я достигал в прошлом.
– Вы уже определили для себя, до какой точки вы будете продолжать работать?
– Этот вопрос впервые задали мне в 2004 году, когда я работал в Самаре. Там у меня сложились очень добрые отношения и с болельщиками, и с прессой. Ответ что тогда, что сейчас один. Буду работать столько, на сколько хватит здоровья. Все люди понимают, что они могут работать, пока они будут здоровыми. Тут я не исключение. От вашего здоровья зависит, сколько ещё вы будете брать интервью, а от моего – сколько я буду работать в футбольном клубе.
– Когда вы только возобновляли проект махачкалинского «Динамо», могли предположить, что команда так быстро поднимется в РПЛ и будет неплохо выглядеть в высшей лиге?
– Про то, что мы выглядим неплохо, говорить ещё рано. Конечно, мне сложно было предположить, что мы так быстро выйдем в РПЛ. Особенно, когда мы только начинали этот проект. Когда команда возрождалась, мы общались с футболистами о том, куда мы можем дойти. Мы сразу поняли, что «Динамо» будет играть в РПЛ. Но если я скажу, что мы изначально понимали, что так быстро выйдем в высшую лигу, это будет бравадой. В этом смысле я разделял мнение главы республики Дагестан Сергея Меликова. На первой встрече со мной он сказал: «Без фанатизма».
– В футболе так можно?
– Понятно, что надо спокойно делать свою работу, без суеты и не бежать впереди паровоза. В этом я согласен с главой республики. Но в то же время по-настоящему без фанатизма невозможно куда-то дойти. И тут дело не только в спортивной составляющей. Когда «Анжи» в 1999 году поднялся из Первой лиги в высшую, уровень организации клуба был на два порядка ниже, чем сейчас. Сейчас «Динамо» – клуб более основательный.
«Просто лежать я не могу»
– Из чего состоит ваш обычный рабочий день?
– Ложусь я, как правило, поздно. Просыпаюсь всегда в разное время, но в диапазоне от 6 до 8 утра. По утрам обязательно зарядка, даже несмотря на операции на колене. Каждое утро обязательно проделываю силовой комплекс. Жёсткого режима в этом плане нет, хотя он бы не помешал. А заканчиваю день тем, что выхожу на связь с работниками клуба, даю им поручения. И по спортивной составляющей, и по организационной.
К финансовой составляющей обращаюсь нечасто. Благо, у нас есть Газизов и Козлов, Будун Будунов тоже с этим помогает. В основном я сосредоточен на подготовке команды к игре. Я выдаю задания нашей научной группе, тренерам, разговариваю с игроками. Как правило вечер сконцентрирован на этих мыслях. Могу ещё на ночь сыграть пару партий в шахматы с компьютером.
– Вы хоть когда-то отдыхаете?
– Смотрю тренировку и отдыхаю. Отдых – это смена рода деятельности. Отдых – это всегда переключение. Многие исследования вообще говорят о том, что каждые 5-10 лет надо менять работу. Может, это и правильно, но у меня никогда не было такого желания. Просто лежать я не могу. В таком отдыхе я не нуждаюсь.
– Был какой-то момент, в котором вы были вынуждены совмещать работу тренера с какой-то еще из-за нехватки денег?
– Денег всегда не хватает. Но надо ограничивать себя в потребностях. Денег не хватало, когда я работал в НИИ. Там платили совсем немного, но я понимал, что надо приобрести знания. Были жёсткие периоды. Но такого, чтоб я шёл и работал грузчиком, не было. Но на заводе я успел поработать. Это было в 1964 году.
– На каком заводе вы работали?
– Я приехал в Ленинград, чтобы поступить в университет. Но приехал без аттестата. Надеялся, что из дома мне его пришлют почтой, но этого так и не случилось. А домой не возвращался – было стыдно. Так что пошёл работать на завод. Делал поддоны, работал подмастерьем на деревообрабатывающей фабрике. Работа была простая, сноровки много не требовалось.
Тогда была интересная схема оплаты. Если ты перевыполнял план, тебе платили больше. Я один раз перевыполнил норму, мне и заплатили больше. Но на следующий раз просто снизили оплату за изготовление одного поддона. Так что когда я вместо 250 поддонов сделал 400, начальник пришёл и сказал мне: «Осторожнее». Тогда нельзя было много зарабатывать нигде и никому. Из этого и исходили.
«На самом деле я стал тренером в 16 лет»
– Но тренером вы стали совсем рано – в 27 лет.
– Нет, на самом деле я стал тренером в 16 лет. Я тренировал юношескую команду своего города. Я играл за нее и тренировал ее же. Кстати, играли мы хорошо – в Дагестане всех выигрывали. Потом я поступил на заочное и вернулся в Дагестан, стал тут тренировать наш производственный коллектив. А потом, в 1972-м году, меня пригласили в «Динамо» Махачкала. Там я проработал четыре года. А оттуда уехал в высшую школу тренеров.
– Какую свою работу вы считаете самой успешной?
– Это сложный вопрос. Работа тренера многогранна, и не всегда результат – главный критерий. Если я скажу, что мое самое большое достижение – 14 место с «Крыльями», это покажется несерьёзным. Но тогда в клубе была катастрофическая ситуация. Мы не имели центральных защитников, у нас на их позиции играли футболисты других амплуа. Но мы вылезли из этой ямы, а потом стали бороться за самые высокие места.
– Проблемы были?
– В какой-то момент «Крылья» попали в жесткий кризис, игрокам было нечего есть. Поэтому тренерский штаб скидывался деньгами и покупал спагетти. В этих условиях сохранить команду как таковую – это уже достижение. А мы ещё и в РПЛ остались. Так что работа с «Крыльями», занявшими 14 место, – одна из лучших в моей жизни.
– Вы и «Волгу» спасали от вылета.
– Работа в «Волге» тоже была одной из лучших в моей карьере. Тогда тоже были безобразные условия, но мы сохранили коллектив и на финише сезона провели семь-восемь матчей без поражений. В Перми тоже был тяжелый период, в «Сатурне» – тоже. Я бы не хотел смотреть только на результат при оценке работы тренера. Надо сопоставлять все факторы, а не смотреть только на результат. Так что я не могу выделить одну из своих работ.
«Раньше футболу учили лучше»
– Блиц. Каким вы будете в 80 лет?
– Каким буду – не знаю. Хотел бы быть более уравновешенным и спокойным. Не быть таким же эмоциональным при просмотре игр своей команды.
– Что будет с дагестанским и российским футболом через 10 лет?
– Всё будет зависеть от того, как закончится СВО. Я верю, что победителем будет в любом случае Россия, а наш футбол выйдет на уровень 80-х годов, когда мы выигрывали Олимпиаду.
– Кто выиграет РПЛ в этом сезоне?
– Не знаю.
– Какое место займет махачкалинское «Динамо»?
– Тоже не знаю. Когда мы праздновали выход в РПЛ, мы обсуждали этот вопрос. Тогда были разные высказывания. Когда меня спросили, на что я надеюсь, я ответил, что надеюсь на ровное выступление. В 1999 году, когда мы только поднялись в высший дивизион с «Анжи», на такие же вопросы я отвечал, что мы точно будем участвовать в еврокубках. Ответы тогда и сейчас очень отличаются. Не потому что та команда была намного сильнее нынешней. Просто тогда у нас в стране было всего несколько хорошо организованных клубов с добротной игрой. Сейчас уровень организации клубов гораздо выше, чем тогда.
– У России есть шанс когда-нибудь выиграть чемпионат мира по футболу?
– Безусловно. Но нам опять же нужно выйти на более высокий уровень организации. У нас талантливых людей хватает, а организованности нет. Как только мы начнём улучшать футбол во всей стране, а не только в Москве и Санкт-Петербурге, тогда мы сможем поднять уровень футбола и обыгрывать ведущие сборные.
Нам нужно вернуться к тому, что было в СССР. Когда тренер был центральной фигурой. Понятно, что в отдельных играх результаты приносят футболисты, но воспитывают их в школах, академиях и клубах именно тренеры. У нас такого нет. Это может показаться странным, но раньше футболу учили лучше.
– Почему?
– Потому что большинство футболистов знало и выполняло все простые технические элементы. Сегодня это делают только одарённые футболисты, как Батраков из «Локомотива». Но многие ребята, которые в том числе попадали ко мне, не знают многих простых технических элементов. В этом плане мы должны продвинуться, стать более организованными и более требовательными. У нас хватает талантов, чтоб достигать высоких международных результатов.
Сто лет вам жизни ещё Муслимыч!