Евгений Спиряков – первый вратарь-блогер, попробовавший себя в профессиональном футболе. На его YouTube-канал подписано 900 тысяч человек, и именно «Спирич» стоял у истоков «Амкала». Сейчас он уже не играет за медиакоманду, зато работает в управлении и помогает клубу с поиском новых спонсоров.
А еще Евгений владеет магазином вратарской экипировки Gloves N' Kit Store и является одним из главных российских игроков в этой нише. В перчатках его бренда выступают такие вратари, как Игорь Акинфеев, Андрей Лунев и Матвей Сафонов. Последний уже успел в этом сезоне дебютировать за «ПСЖ» в Лиге чемпионов – в перчатках бренда Спирякова.
Мы поговорили с Евгением о медиафутболе, работе на YouTube и его бизнесе. В интервью Metaratings.ru Спиряков рассказал:
- какое будущее ждет медиафутбол;
- почему матч сборных России и Медиалиги – утопия;
- как на работу повлияло замедление YouTube;
- какая самая большая проблема в его бизнесе;
- как сложно было доставить перчатки Сафонову в Париж.
«Медиафутбол вряд ли сейчас достиг пика популярности»
– Евгений, расскажи, пожалуйста, о своей профессиональной карьере.
– Профессиональный футбол был в моей жизни не так долго. Во многом он случился в рамках проекта «Стать футболистом», в финале которого мы подписывали контракты с ФК «Знамя» Ногинск. На тот момент команда играла в ФНЛ-2. Один раз я выходил в самой концовке в легендарном матче против «Крыльев», где мы проиграли со счётом 0:10. Я играл в воротах последние 20 минут и пропустил три мяча. Ещё я проходил сборы с «Уралом» и «Рубином», также в моём профиле Transfermarkt числятся два или три матча в Кубке России за «Амкал».
– Буст на твоем канале произошел после того, как ты отбил мяч ударом скорпиона в стиле Рене Игиты. Как думаешь, из-за чего люди так заинтересовались твоим каналом?
– На тот момент не было вратарских блогов, так что я был единственным по этой тематике. Люди подумали: «О, ничего себе, вратарь на YouTube! Ещё и сделал такой крутой сейв!». Я думаю, что люди подписывались по этой причине. В тот момент это действительно стало прорывом. В те времена на Ютубе подписывались на любого, кто мог бы быть интересен, так что подписки шли очень хорошо.
– Со временем твоя карьера переформатировалась в медиафутбольную. В мае ты перешел из тренерской деятельности в управление «Амкала». Чем конкретно занимаешься и почему так произошло?
– Я понял, что тренерская деятельность – это не моё с точки зрения интереса, времени и релевантного опыта. У меня был опыт стажировок с большими клубами, я работал с очень многими вратарскими тренерами, но мне всё равно надо было формироваться очень-очень долго, чтобы стать хорошим специалистом. Я понял, что это не моя профессия мечты и я больше не хочу этим заниматься. Тренерство отнимало у меня очень много времени, так что я сделал выбор в пользу того занятия, которое позволяло мне успевать чуть больше. Сейчас я взаимодействую с партнёрами, ищу новых спонсоров и помогаю выстраивать структуру в управлении клуба: по работе админштаба, по взаимодействию игроков с тренерами и по деятельности тех ребят, которые отвечают за медиа.
– Тебе не кажется, что в 2024 году медийный футбол перестал быть медийным? Индустрия ушла куда-то в другую сторону?
– Сейчас медиафутбол – это тот же профессиональный футбол, но с большим уровнем открытости. Раньше это было исключительно игрой блогеров, а потом все захотели видеть классный футбол и какой-то результат. Всё ушло в сторону трансляции, а во время эфира футбол блогеров просто неинтересен, так как это невозможно смотреть. На монтаже это выглядит хорошо, а в трансляции – нет.
Сейчас медиафутбол очень открыт. В профессиональном футболе вы не увидите, как друг с другом разбираются тренеры, не услышите о чём говорят футболисты в раздевалке или на бровке. В профессиональном футболе очень много правил и ограничений, а у нас колоссальное количество нововведений. Мы используем чистое время, у нас есть бонусный красный мяч и буллиталити. Всё это делает футбол более ярким, интересным, открытым и, как следствие, медийным. Я никогда не видел, чтобы в РПЛ во время штрафного к бьющему подбежал оператор. Это же интересно! На судье висит камера, мы сразу слышим разговоры игроков с арбитрами. На футболистах висят пульсометры, и мы видим сердцебиение человека, пробивающего пенальти.
К тому же, в медиафутболе всё прозрачно, абсолютно вся информация есть в СМИ. Если в РПЛ что-то всплывает, это значит, кто-то что-то слил, а у нас и так всё открыто.
– Сейчас медийный футбол достиг своего пика популярности?
– Пиковые моменты есть у всего. На недавнем финале «Амкал» – 2DROTS в Петербурге было 30 тысяч болельщиков. А еще ранее трансляция матча «Амкала» с 2DROTS набрала 200 тысяч онлайна. Мы постоянно достигаем какого-то пика. Помните, что индустрии медиафутбола всего 4 года, так что вряд ли мы достигли своей вершины.
– Медийные клубы уже успели сыграть на равных и даже превзойти некоторые профессиональные клубы. В этом году «Амкал» дошёл до четвёртого раунда Кубка России, где уступил «Алании». На твой взгляд, реально ли было пройти одну из самых авторитетных команд Первой лиги?
– Стоит отметить, что на тот момент «Алания» не была лидером, а занимала 10 место, если я не ошибаюсь. Более того, если посмотреть матч, то «Амкал» жёстко доминировал во втором тайме, «Алания» же нанесла 0 ударов по нашим воротам. В первом тайме соперник нанёс один или два удара, один из которых стал голевым. Вратарь «Алании» выдал матч жизни и вытащил 6 хороших моментов, когда мы могли забивать. Так что я бы не сказал, что «Амкал» выглядел хуже, просто где-то нам не повезло.
Конечно, уровень чувствовался, несмотря на то что «Алания» была командой не первой пятёрки по меркам Первой лиги. Но мы можем сопротивляться, так как у нас есть футболисты, которые играли в РПЛ и шумели во вторых лигах. Здесь разница очень сильно нивелируется. Например, каждый раз, когда я ставлю вратарей по уровню, то я всегда сомневаюсь, что ставить выше: Дивизион «Б» Второй лиги или Медийную лигу.
– Почему ты так считаешь?
– Во Второй лиге бывает не самый сильный подбор футболистов. В лиге есть команды, набранные под решение задачи, а есть все остальные. Между ними очень большая разница. Эта лига – либо ступень, от которой отталкиваются, либо ступенью, на которой уже заканчивают. В целом, как и в Медиафутболе.
– Возможен ли вариант, при котором лучшие футболисты Второй лиги, в случае неудачных попыток попасть в РПЛ, будут уходить в медиафутбол?
– Это уже происходит, потому что это логично. Вторая лига, к большому сожалению, сделала всё, чтобы это случилось. Медийная лига никогда бы не появилась, если бы на то не было запроса. А запрос был.
Представьте, что вы молодой игрок, у которого что-то не получается и дальше Второй лиги ничего не идёт. К вам приходит медиафутбольная команда и говорит, что у вас будет зарплата выше, чем во Второй лиге и вам не придётся ездить на игры в Хабаровск. Вы будете жить в Москве, зарабатывать приличные деньги, а на вас будут приходить зрители, чего часто не бывает во Второй лиге.
В целом, никто не отменяет перспективу подняться выше из Медиалиги. Нет такого, что от нас люди не уходят – у нас есть примеры карьерного роста. Кто бы что ни говорил, Медиалига – это гигантский конкурент профессионального футбола на этапе выпуска.
Но надо понимать, что у профессиональных клубов есть академии. Нам нужен и медийный, и профессиональный футбол. Многие клубы Второй лиги существуют для того, чтобы в маленьком городе была своя футбольная академия, которая переросла бы в старшую команду. Я сам из небольшого города Дзержинск, где есть ФК «Химик», который играл в Кубке России с Broke Boys. Если бы там не было главной команды, я, ребенок, не знал бы на что ориентироваться. Мне бы казалось, что футболом я занимаюсь просто так.
«Меня спрашивают, как я всё успеваю, но на самом деле мне часто не хватает времени»
– Ты бизнесмен, руководитель «Амкала» и блогер. Какое из этих трёх направлений для тебя наиболее приоритетно?
– Для меня главное – мой интернет-магазин вратарской экипировки.
– Сложно ли совмещать всю эту деятельность?
– Очень сложно, мне всегда не хватает времени. Где-то я обязательно проседаю. Приходится балансировать: в нужные периоды газовать там, где получается, а также учиться делегировать, нанимать людей и собирать команду вокруг себя. Меня спрашивают, как я всё успеваю, но на самом деле мне часто не хватает времени. Просто надо принять этот факт.
– Сколько человек помогают тебе создавать видео на Youtube-канале?
– На аутсорсе где-то человек пять.
– На кого ориентируешься в блогерской сфере?
– В мире самый лучший – Мистер Бист, а в России много хороших блогеров. Я беру от них разное, даже супернеожиданные кейсы. Мне, например, очень нравится то, как «Амкал» делает ролики по матчам. Мне тяжело смотреть подобные видео, так как я посещаю матчи – это будто бы кино, которое ты уже смотрел.
2DROTS классно собирают челленджи, у них хорошая динамика в монтаже и классное, яркое раскрытие персонажей. Ещё есть блогер Слава Черненко – мне нравится его контент, он мне интересен. Также я люблю смотреть автомобильных блогеров. Например, Стас Астафьев: он делает классные документалки, я однозначно ориентируюсь на него и задумываюсь над тем, что буду делать в будущем что-то подобное.
Также могу отметить Сашу Мяч Production, у которого всегда супер стабильные просмотры. Это круто, большой ориентир для меня. Ещё есть Игорь Олейник из канала «Свободный стиль», который делает классные ролики про игроков. Мне кажется, это интересно. То есть я от всех беру понемногу. Для меня давно просмотр Youtube превратился в работу. Я часто анализирую сам себя, пересматривая старые ролики по 100 раз и думая о том, что можно улучшить.
– В Англии есть группа блогеров под названием Sidemen. Они создали свою футбольную команду и ежегодно играют матчи на Олимпийском стадионе в Лондоне, собирая по 60 тысяч зрителей. Как думаешь, у нас можно было бы собрать «Лужники» на матче медийных команд?
– «Лужники»… Думаю, что пока нет. Для Англии это деликатес, так как это необычно. Такой матч блогеров – это реально большое событие. У нас медиафутбола очень много. Раньше мы тоже набивали полную «Сапсан Арену», когда играли «Амкал» и 2DROTS.
«Если ролик сейчас собирает много просмотров, то в обычное время он бы вообще улетел в космос»
– Расскажи о детской команде SPIRE. Почему ты ей занялся и снимаешь о ней ролики на Youtube?
– Дети классные, открытые и настоящие. Мне нравится снимать с ними ролики. К тому же зритель любит следить за ними. Слава Черненко первым раскрывал таких персонажей, а потом нам тоже стало это интересно. Дети очень искренние, яркие и клёвые, так что подписчики нашли отклик.
У меня был набор в команду с челленджом. Я сказал детям, что он ни на что не влияет, но они рубились так, будто это была битва за кубок Стэнли. Этого не хватает многим взрослым, которых тяжело растормошить.
У нас не было определённой тактики, просто «Вратари с характером» начали набирать отличные просмотры. Мы поняли, что это тема и нужно делать что-то подобное. Слава Черненко сделал первую команду ФК «Характер», а наша команда стала противоборствующей единицей.
– Детская аудитория увеличилась после появления SPIRE?
– 100%. Это очень заметно.
– Какие у вас средние цифры по просмотрам?
– Я стараюсь набирать от 100 тысяч просмотров. Если эти цифры в условиях ограничений Ютуба есть, то это очень хорошо. Это примерно как 300 тысяч в 2018 году. Чем больше, тем лучше.
– Замедление YouTube в России сильно подкосило ваш проект?
– Да, конечно. Зато если ролик собирает много просмотров, то я понимаю, что в обычное время он бы вообще улетел в космос. У меня хорошая статистика относительно текущего времени.
– А у рекламодателей есть опасения на фоне этих замедлений? Предложений стало меньше?
– Сложно сравнивать. Летом у меня было много предложений, но тогда шёл чемпионат Европы. После него опять была просадка. Не могу сказать сколько мной было потеряно с точки зрения рекламодателей и спонсоров. В целом всё более менее стабилизировалось и рекламодатели решили: «Ну ладно, всё, живём в новой парадигме». Конечно, есть те, кто отказался от сотрудничества, а кто-то не пришёл вообще.
– Тебя переманивали на другие видео-хостинги? VK видео, например.
– Я дублировал контент в ВК, но мы с ними не общались по этому поводу. Также я сотрудничал с NUUM от МТС, сейчас тоже активно ведём с ними диалог. «Кинопоиск» предлагал интеграции.
– Что ты будешь делать, если Youtube окончательно заблокируют в России?
– Буду выкладывать в ВК. Все будут жить в этой парадигме и перейдут на другую платформу.Что ещё поделать?
– В интервью Forbes ты рассказывал, что на деньги с первой интеграции купил себе камеру. Что ты можешь позволить себе сейчас с одной интеграции?
– Камеру точно, но уже посерьёзнее. Первая стоила около 40 тысяч, я купил её после пяти интеграций. Сейчас я могу позволить себе технику получше.
«В 2024-м вести бизнес сложно еще сложнее»
– Ты писал, что в 2022-2023 годах было очень сложно работать в бизнесе вратарской экипировки. Сейчас стало легче?
– Стало ещё сложнее, конечно. Ставка рефинансирования составляет 22%, кредит взять невозможно. Китай, например, недавно заблокировал все платежи из России. Я уже купил юани на два расчётных счёта, но мне пришлось снова конвертировать их в рубли. Я потерял приличную сумму. Сэмплы приходится возить через Казахстан, с доставкой полный геморрой, рейсов нет. Вместо того, чтобы заниматься маркетингом или чем-то ещё, мы боремся с новым вызовом.
– Нет желания перевезти команду в другую страну и работать на Россию из Казахстана?
– Это всё равно не получится, так как для работы на Россию надо быть в России. Хочется просто развивать международный бизнес, который будет менее турбулентным внутри одной страны.
– Ты говорил, что самая большая проблема бизнеса – это поставка латекса. За год стало хуже?
– Да, в России никто не готов делать такой узконаправленный продукт. Объёмы очень маленькие, так что это всё очень невыгодно.
– Ты когда-нибудь подсчитывал, сколько нужно инвестировать в Россию, чтобы индустрия не зависела от других стран-поставщиков?
– Мне сказали, что в России латекс невозможно произвести, так что я не знаю сколько денег нужно для этого. Мы всегда будем зависеть от импорта, потому что у нас нет необходимых природных компонентов. В Украине есть фабрика, которая экономически рентабельна, так как там производят перчатки для «Адидаса», «Пумы» и так далее. У них выходит по 500 тысяч пар в год, в России такого рынка нет.
– Многие экипировщики ушли из российского рынка в 2022 году. Это как-то помогло тебе в бизнесе?
– Нет, если честно. Я смог взаимодействовать с большими вратарями, которые лишились контрактов, но массово на продажи это никак не повлияло. Для этого мне нужно привозить Adidas и Puma через 33 комиссии и 150 посредников.
– Как колебание рубля влияет на твой бизнес?
– Очень сильно влияет. Недавно я потерял около 500 тысяч на курсовой разнице из-за одной поставки. Также я не могу посчитать себестоимость товара, поскольку курс постоянно скачет. Например, когда я оплачивал партию экипировки, доллар составлял 90 рублей, а сейчас уже 100. Так что колебание курса очень сильно влияет, это очень большая проблема.
– Из-за инфляции выручка твоей компании увеличилась в 2024 году?
– Да. Это не из-за роста цен, а по той причине, что мы нарастили ассортиментную матрицу. У нас стало больше товара, поэтому мы продали больше, чем в 2023 году. Также выросли наши затраты, мне нужно будет оплачивать НДС – дополнительный налог. Также НДФЛ изменяется, это тоже лишние траты. Это всё упадёт на клиента, к сожалению. Это ведёт не столько к увеличению выручки, сколько к попытке оптимизации.
– Твоё производство прибыльно или всё-таки убыточно?
– Конечно, прибыльно. Мы уже адаптировались.
– У вас есть перспективы на следующий год? Насколько подорожает ваша продукция?
– Я думаю, что всё в России подорожает на 15-20%. Абсолютно всё. У нас теперь на всё пошлины, ограничения и налоги.
«Бутсы принесут больше всего денег, это самый массовый продукт»
– Сафонов играет в «ПСЖ» в твоих перчатках. Клуб не выдвигал ему никаких условий по этому поводу?
– Не выдвигал, в Европе нет никаких ограничений. Я знаю, что в МЛС вынуждены играть в «Адидасе», если у игрока нет никакого контракта.
– Насколько сложно было доставлять перчатки в Париж?
– Очень сложно. Модель Моти была в той поставке, которая придёт только сейчас. Нам пришлось привезти их отдельно из Пакистана. Мы собирали консолидированный заказ для Сафонова, Акинфеева и Шацкого. DHL из Казахстана в Париж стоил 50 тысяч рублей, при этом растаможка могла лечь на Матвея. В итоге мы нашли людей, которые регулярно летают во Францию и отправили перчатки вместе с ними. Вот такой логистический путь. Раньше можно было послать экипировку напрямую в Париж за 200 баксов.
– Сколько перчаток ты ему отправил?
– По-моему, 10 пар.
– В чём уникальность модели перчаток Сафонова?
– Первая модель была разработана вместе с Матвеем, до этого у нас не было перчаток без застёжки. При разработке мы поняли, что надо отталкиваться от комментариев тех людей, которые постоянно играют в перчатках без застежки. Мы сделали первый сэмпл и отправили его Моте. Он сделал кучу замечаний, и мы достигли правильности плотной посадки в пальцах и на кисти. При этом перчатки изготовлены из эластичного, дышащего материала. Благодаря Сафонову, мы достигли оптимального соотношения. Нет никакого уникального кроя, просто у перчаток классная подкладка и материал. Дизайн и расцветку мы делали без помощи Моти.
– У этих перчаток есть линейка размеров?
– Да-да.
– Гипотетически возможно представить себе массовый выпуск продукции по типу Air Jordan?
– У нас уже есть перчатки Air MS – Матвей Сафонов, но делать массовую продукцию перчаток тяжело. Это очень маленький рынок, нет такой ёмкости, как у Джордана с Nike.
– Может, есть перспективы заработка за счёт другой экипировки?
– Конечно, мы потихонечку разрабатываем это всё. Просто перчатки – это тот продукт, с которого мы начинали и который нам супер интересен. Мы эксперты в этом. Nike тоже начинал с беговых кроссовок, а сейчас у них есть абсолютно всё.
– Как думаешь, какой инвентарь будет приносить компании больше всего денег?
– Бутсы. Это самый массовый продукт. Нужно понимать, что в перчатках играет один футболист, а в бутсах – 11. Форму разбирают не так активно, но всякое может быть. Может, мы сделаем суперуспешную коллабу с футбольной командой.
«Матвей – это абсолютный сэлф-мейд. Он будет играть успешно в чём угодно»
– Ты бы хотел съездить в Париж, чтобы снять там выпуск?
– Да, очень хочу, конечно. Но это не быстрое дело, так как сейчас у меня нет шенгенской визы.
– Как тебе выступление Сафонова в «ПСЖ»? Не кажется, что на данный момент он сильнее Доннаруммы.
– Я очень рад, что Матвей играет. Это круто. Многие опасались, что он будет сидеть на скамейке, но он сразу стартанул в Лиге Чемпионов. Потом он сыграл три матча в чемпионате Франции – это уже круто. Я сразу понимал, что в «ПСЖ» не глупые люди работают. Они смотрели вратаря, которого будут наигрывать и работать с ним в дальнейшем. Матвея купили за 20 миллионов евро – для «ПСЖ» это копейки. Это очень дёшево. Они взяли супервратаря, номер один в своей сборной. Я думаю, что Матвей будет прогрессировать в новом клубе. Там потрясающие условия.
– Насколько твои перчатки помогают ему? Это где-то 5% от его успеха?
– Нет, Матвей – это абсолютный селф-мейд. Он будет играть успешно в чём угодно. Я просто рад, что мы можем сделать продукт, который будет конкурировать с мировыми брендами и от которого будет кайфовать лучший вратарь России.
– Есть ли опасения, что в случае успешных выступлений Матвею предложат контракты более крупные бренды?
– По-человечески мне бы хотелось, чтобы он продолжал играть успешно, но, конечно, я переживаю, что мы потеряем такого клиента. Нам бы хотелось сохранять Сафонова как можно дольше. Матвей – классный парень, я поздравляю его после каждого матча. Всегда стараюсь его поддерживать.
– В последнее время было много разговоров, что для сборной России лучше играть со сборной Медиалиги, чем с Брунеем или Пакистаном. Но это риск травмы для игроков в неофициальном матче.
– На самом деле, это правда. Немногие знают, что товарищеские матчи сборной России всё равно котируются УЕФА. Это совершенно другая ответственность, официальный уровень. Также матч со сборной России выгоден только для Медиалиги. При всём моём желании пользу извлечёт только одна сторона.
Если сборная России проиграет Медиалиге, то это будет позор для всей страны. Зритель точно воспримет это именно так. В случае победы для сборной не будет никаких бенефитов. Не будет такого, что все скажут: «Красавчики, победили блогеров». Нет такой ситуации, при которой сборная будет в выигрыше от этого матча. Это утопия: да, это интересно и классно, но должно быть продумано только в рамках очень продуманного шоу. Не более.
Думаю, что игроки Медиалиги играли бы в матче против сборной России, как в последний раз. Поэтому многие опасаются травм. Всё логично и честно, я не могу спорить с этим мнением.
– Кафанов – фанат всех новшеств. Вы обсуждали с ним какие-то наработки по перчаткам?
– Нет, не задумывался об этом. Это хорошая мысль, вы мне подкинули идею.
– Каким ты видишь следующий год для себя?
– Хочешь рассмешить Бога – расскажи ему о своих планах. Мой горизонт планирования ограничивается двумя неделями, всё постоянно меняется. При хороших обстоятельствах я вижу то, как мы выходим на новые рынки с большим количеством продуктов: бутсы, термобельё и вся остальная экипировка. Мы хотим стать большим брендом полного цикла.
– Подведёшь итоги 2024 года?
– Очередной турбулентный год, в котором всё менялось со скоростью света. Нам приходилось очень быстро адаптироваться. Я рад, что мы живы и можем развиваться. Делать какие-то глобальные выводы, честно говоря, тяжело.
– Что стало самым приятным в уходящем году?
– Наши перчатки дебютировали в Лиге чемпионов, мы начали сотрудничать с казахским вратарем, первым номером сборной Казахстана, что тоже очень и очень круто. Шацкий – потрясающий человек и я рад, что он с нами. Для меня это большая гордость.
Мы начали сотрудничать с большим количеством людей и ввели новые модели в оборот, которые раньше не делали. Теперь они стали гораздо лучше. Также мой канал вырос на 100 тысяч подписчиков. Это действительно много для нынешнего времени. Я расту, как блогер. Произошло много классных событий с точки зрения моего развития. Вообще, интервью получилось немного пессимистичным, потому что я реалист. Да, есть проблемы с платежами и поставками. Рад ли я, что занимаюсь этим вместо стратегического развития маркетинга и создания инновационных продуктов? Конечно, нет. Но всё ли у нас хорошо? Да.
