«Авангард» в позапрошлом сезоне впервые в истории завоевал Кубок Гагарина, и одним из главных творцов того триумфа стал защитник Дамир Шарипзянов. Также в активе одного из самых блокирующих игроков КХЛ два «серебра» со сборной России – на МЧМ-2016 и Олимпиаде-2022.
В большом интервью Metaratings.ru хоккеист рассказал:
- Как в США ему помогли Ларионов и его жена;
- Как привыкал к АХЛ, где мало доверяли, и подрался с супертафгаем;
- Как Назаров после неудачной игры посоветовал сдать форму и заканчивать с хоккеем;
- Боб Хартли – какой он в работе и жизни;
- Чем запомнилась Олимпиада-2022;
- Почему ему так нравится номер с двумя четверками;
- «Нокия» с компьютерной клавиатурой – что это была за покупка;
- Каким будет «Авангард» в новом сезоне КХЛ.
Ларионов кормил и тренировал, а его жена ставила катание
– Почему выбрали хоккей?
– В школе посещал разные спортивные кружки, но позднее, когда мне было 6-7 лет и уже пришлось определяться, выбор был между футболом и хоккеем. Вообще, всегда хотел быть вратарём, по школе здорово получалось. С учётом того, что хоккей в Нижнекамске – очень продвинутый спорт, выбор пал именно на него. Сам принял решение, никто не давил. Выбрал спорт, чтобы без дела во дворе не шляться.
Пришёл в хоккей поздновато, ребята уже все катались, пришлось догонять. Лет до 13 играл не так много. Бывало, ездили на турниры, и медалей мне даже не доставалось. Где-то в 14 лет наступил переломный момент: стал добавлять в игре, тренер как раз поменялся. Отец дома заставлял восьмёрки крутить, так совершенствовал мое владение клюшкой на куске пластика. Папа, помню, железную шайбу сделал, перед телевизором занимался по полчаса-час, потом на клюшку насаживал утяжелитель.
Родители всю жизнь работали на заводе, обеспечивали нас с сестрой всем необходимым. Помню, как они, когда я учился в 8-9-м классе, подарили мне на день рождения iPhone. Сейчас, конечно, понимаю, насколько много они в нас с сестрой вложили.
– В 16 лет вы дебютировали в МХЛ под руководством Айрата Кадейкина.
– Надо сказать, что я до МХЛ работал с Александром Юрьевичем Соколовым, который очень мне доверял, ставил меня в первое звено, а ребята в команде были ощутимо старше меня. Была ситуация, когда мы отправились в поездку и выяснилось, что мне по возрасту ещё нельзя играть в МХЛ. Пришлось дебютировать уже в следующем сезоне, когда пришёл Кадейкин.
Играл не так много – в третьей-четвертой паре. Был очень молод, сильно много в том же зале меня не нагружали, чтобы «не убить». В итоге выступал в то время с дядьками, и это помогло в дальнейшем, я поднабрался уверенности. А в школе всегда много играл и набирал очков, постоянно выходил в большинстве.
– Почему спустя год уехали в Северную Америку?
– По рекомендации Раиля Якупова. Когда он работал директором школы, а мы играли с «Ак Барсом», который всегда был сильным, он зашёл в раздевалку и спросил: «Кто четвертый номер?» Я отозвался, он меня тогда отметил и с того момента помогал мне всегда с экипировкой и клюшками. Раиль Рафисович и свёл меня с Игорем Ларионовым. На одном из турниров, когда ездил играть за «Ак Барс», он мне сообщил, что есть возможность через год поехать в Северную Америку, на что я сразу же дал согласие.
Я тогда был в девятом классе, и он сказал, чтобы я закрыл все вопросы по учёбе за год. Пришлось экстерном сдавать двухлетнюю программу. Мама мне помогала по учёбе в школе, потом в университете, а папа – больше по хоккею. Хотя он сам только в деревне играл, и то тогда у них вместо клюшек были палки, а шайбы делали сами. Учился, кстати, неплохо: четвёрки, пятёрки, первую тройку получил за четверть в конце 8-9-го класса, и то из-за того, чтобы я не расслаблялся, как мне сказала мой классный руководитель. Меня уже тогда подтягивали к команде МХЛ.
– Правда, что вам помогала улучшать катание жена Игоря Ларионова?
– Игорь Николаевич, наверное, не считая родителей, у меня в топе. Человек, который помог мне в хоккее и жизни, научил меня многому. Часто ездил к нему в Детройт, готовился у него к сезону. У меня тогда толком и денег не было, он мне предоставлял свой дом, кормил меня. Мне самому было неудобно, конечно, хотел ему хоть какие-то деньги дать, но он не брал. Тренера по физподготовке предоставлял, и на льду мы с ним катались.
Невероятный человек и спортсмен, интеллектуал, очень сильно мне помог, довёл меня до высокого уровня. И его жена, которую мы звали тётя Лена, также помогала – минут за 20-30 до тренировки выходили на лёд и без клюшки катались. Она всегда ставила мне катание, у меня даже видео до сих пор есть, как она учила меня. До сих пор летом, когда начинаю кататься, вспоминаю её советы, как ставить ноги.
В Америке повезло с семьей, а к хоккею привык не сразу
– Что вам дали три года в лиге Онтарио?
– Стал взрослым. Помню, как поехал туда без формы и клюшек, взял только личные вещи и игровую приставку. Знал, конечно, что мне всё там дадут, но не подумал, что придётся привыкать к новой экипировке. Вспоминаю, как приехал, сел на кровать и подумал: «Что я здесь вообще делаю? Зачем я сюда приехал?» Вот так первые 3-4 дня, пока не было тренировок, находился в ауте и не понимал, что происходит.
Мне очень повезло с семьей, у которой жил. Пожилые люди, уже внуки есть. Несмотря на то, что на нас выделяли где-то 450 долларов за две недели, думаю, они тратили больше. Они большие любители хоккея, больше 20-30 лет ходят на матчи, всё для нас делали, питались мы отлично.
Оуэн-Саунд – маленький приятный хоккейный городок где-то в двух часах езды от Торонто. До сих пор периодически переписываюсь с семьёй, в которой жил. Как буду в Канаде – обязательно к ним заеду. Родители мои у них же останавливались, девушка несколько раз приезжала, жила со мной, они были абсолютно не против. Благодарен им за всё.
Если говорить о хоккее, то где-то первые десять игр вообще не понимал, что к чему на узкой коробке: только получаешь шайбу, а в тебя практически сразу кто-то втыкается. Потом подуспокоился, не сказать, что доминировал, но мне доверяли, я нормально играл. Кстати, в первые два года я работал с Грегом Айрлендом, сейчас он будет тренировать «Куньлунь».
– Расскажите про Грега Айрленда.
– Он такой жёсткий, требовательный, нужно подчиняться его системе. С Бобом Хартли его, конечно, трудно сравнивать. Боб работал в других лигах, в НХЛ, а Грег – с юниорами, потом – в Германии. Наверное, он может построить команду и дать ей тактику.
– Как подписали контракт с «Лос-Анджелесом» в 19 лет, будучи незадрафтованным?
– Первые два года меня не драфтовали, а после второго года – сразу после драфта – позвонили и пригласили в лагерь. Приехал сразу после драфта, сказали, что всё устраивает: «Приезжай в лагерь новичков в сентябре». У нас были игры в Калгари за сборную, я там сломал кисть, и мне в Лос-Анджелесе сделали операцию. Они меня сразу подписали на минимальный контракт новичка, я там восстанавливался. Тогда Ларионов помогал вопросы решать.
Подписал, восстановился, уехал ещё на год в лигу Онтарио. Тренер мне не доверял, и я поехал в АХЛ. Сказали, что в команде слишком много народа: «Съезди в лигу восточного побережья на две недели». В итоге прошел месяц, и я уже стал задавать вопросы. А в Ист Косте, как мне показалось, уровень реально ниже. Я там не хотел задерживаться. и меня потом сразу же подняли в АХЛ. И там особо не доверяли тоже. Сыграю хорошо – на следующий матч не ставят, подхожу и спрашиваю причины, говорят, что всё в порядке, но вот мы так решили. Играл там максимум по 15 минут. Не сказать, что там звери какие-то были в плане конкуренции – из того состава один человек всего в НХЛ играет. И меня позвал Раиль Якупов обратно домой, сразу же согласился.
Ужин новичка? Да просто для галочки попытался спеть под фанеру песню Кэти Перри, некоторые ребята устраивали шоу, но это вообще не мое. Если честно, не собирался клоуном быть.
Назаров посоветовал сдать форму и заканчивать с хоккеем
– Что скажете о МЧМ-2016?
– Не могу, наверное, занести себе в актив этот турнир. Не показал той игры, которую показывал в Америке. Команде не сильно помог. Мог лучше сыграть, тогда и команды НХЛ больше бы на меня посмотрели. Но ни о чём не жалею, хорошо, что у меня был такой опыт.
За год до этого, кстати, я чуть за 1995 год не попал на МЧМ – меня последним отцепили. Дмитрий Юдин в итоге поехал вместо меня, как раз выбор был между нами. Зият Пайгин тогда ещё был в команде. Когда я уехал домой, ему как раз в висок попали шайбой. Мне звонили, звали обратно, я уже выехал, но потом остановили – с Зиятом оказалось всё нормально.
А на самом МЧМ-2016 в нашей команде хорошо играли Иван Проворов и Кирилл Капризов, хоть он и был моложе, ярославская тройка, капитан Влад Каменев. Вратари были неплохими – Илья Самсонов и Александр Георгиев. Не все сейчас играют из того состава, к сожалению.
У финнов выделялась тройка Ахо. Конечно, было досадно уступить им в финале. Валерий Николаевич Брагин собрал хорошую команду, у него всегда были боевитые составы. Процентов 80 хоккеистов КХЛ прошли через его руки. Все тепло с ним общаются, он хороший мужик.
– Какие воспоминания у вас остались от работы с Андреем Назаровым после возвращения из Северной Америки?
– Андрей Викторович сразу дал должность ассистента капитана, доверял мне. Но в тот год у меня был большой минус по показателю полезности, просто местами не получалось. Где-то и моя вина в этом есть, но очки я свои набрал. В целом, наверное, неплохо провёл первый год при нём.
Интересный был момент, когда я отцу машину купил с первых денег, заработанных в КХЛ – BMW X5. Свою машину продал, которую взял с пробегом после МЧМ, отец – свою, добавил денег. Приезжаю на ней в ледовый, она без номеров, новая. Через пару дней я сыграл с полезностью «-2», и меня прямо перед плей-офф Кубка Гагарина не взяли в поездку. У меня был большой минус по сезону, и доходили слухи, что обо мне были плохого мнения: мол, молодой, о машине думает. Но не знаю, насколько это правдиво.
Шутки у Назарова всегда были. Играем дома против СКА – с вбрасывания я отборолся, выиграл шайбу, выкинул ее и попал их игроку в черенок. Пас-перепас – и Вадим Шипачёв с отрицательного угла ее забросил. Счёт был 1:1, но мы в итоге проиграли 1:2. Назаров после игры мне сказал: «Сдавай форму, заканчивай!» В принципе, он всегда за словом в карман не лез, был жестким. Я, естественно, ничего не ответил, знал, что виноват. На следующий день он подошел ко мне: «Что, Шарик, здорово, как сам? Форму сдал?» Я ему: «Нет». Он мне: «Ладно, красавчик».
Остыл на следующий день после игры, подошёл, отшутился. Понятно, что Назаров – довольно вспыльчивый человек, но к этому всерьёз не стоит относиться, он отходчивый. Не только мотиватор. Человек опытный, в НХЛ поиграл.
– Что вспомните из дебюта за национальную сборную на Кубке Карьяла в 2019?
– Гол забил в первой смене первым же броском. Финнам, как помню, Юхе Олкинуоре. А так, конечно, было интересно поиграть за первую команду, всё-таки мой первый вызов в сборную.
– Как стали игроком «Авангарда» после трёх лет в родном Нижнекамске? Были ли ещё на вас претенденты?
– Между делом вроде бы мне говорили, что есть интерес от других клубов, но самое конкретное предложение было от «Авангарда», и у меня особых сомнений, куда переходить, не было. Да и не выбирал – «Нефтехимик» получил компенсацию, а я перешёл туда, где меня ждали. Всё сложилось как надо. Я был знаком на тот момент с Максимом Сушинским, а подписывал меня Алексей Волков.
«Ак Барс»? Читал в СМИ, что вроде был интерес с их стороны, но они не были готовы платить компенсацию. Ещё слышал про СКА. Но это всё, что писали. А чтобы я с кем-то говорил из них – такого не было.
Хартли – жесткий и справедливый, у него все расписано четко
– В «Нефтехимике» вы играли в большинстве, у Боба Хартли стали домоседом. Каково это было? С 26 очков до 8.
– Я бы так не сказал. Просто у Хартли все роли расписаны. Первый месяц не понимал толком, что от меня требуется, даже сажали на лавку, не выпускали. Бывало, что полпериода до конца матча уже не выходил.
После игры в Нижнекамске почувствовал игру, Боб меня подбодрил. В плане статистики, наверное, загонялся первые месяц-два, но сейчас уже смотрю на это и думаю, что главное – командный результат. Я поднял Кубок над головой, хоть и не играл в большинстве. Если мне дадут большинство – сыграю. Может, я не Оливер Каски, не так заточен под атаку, но я готов делать свою работу.
– Давило, что не могли забить на протяжении 20 матчей в дебютном сезоне за омичей? Помните гол в ворота СКА?
– Да, это «висело на плечах». Помню как мне Сергей Толчинский отдал пас как на накатывающего, люблю так подключаться. По-моему, убрал защитника, бросил, забил.
– В Кубке Гагарина за карьеру в Нижнекамске у вас ноль голов, а за два года в Омске – шесть.
– Плей-офф – это другой мир. В сезоне ты выкладываешься на сто процентов, но когда приходит время матчей за Кубок, понимаешь, что можешь проиграть четыре игры и поедешь отдыхать. Наверное, это заводит. Обожаю играть в плей-офф. В прошлом сезоне нам не повезло в седьмом матче. Ничего, без поражений не бывает побед.
– Владимир Жарков признался, что у Хартли пришлось учиться игре в хоккей по-новому. Про вас так можно сказать?
– Нет, наверное. Просто у Хартли к нападающим требования отличаются от тех, что есть во многих клубах. С защитниками же не так, есть нюансы. Мне нравилось работать с Жаком Клутье и Дмитрием Рябыкиным. Считаю, у нас был отличный тренерский штаб. С Жаком до сих пор общаюсь.
Предсезонка? С Хартли было много льда, тренер по физподготовке Брендон Бови хорошо чувствовал наше состояние. Когда сильно нагружали на льду, и мы шли к нему в зал, то он нас «не убивал», и это приносило результат. Прошлым летом предсезонку я не проходил, восстанавливался после травмы. Сейчас была хорошая предсезонка, ноги 2-3 недели не ходили вообще.
– Какой Боб в общении с командой?
– У него все четко расписано. Заходит в одно и то же время в раздевалку, в этот момент должно быть тихо, нельзя ничем заниматься. Если ты выполняешь свою работу и все делаешь правильно, то ты с ним будешь в хороших отношениях. А если наоборот, то могут быть проблемы.
Кого здесь меняли – им в первую очередь надо задавать вопросы самим себе в плане отношения к работе, а не винить тренера. Он жесткий, но справедливый. У меня с ним проблем не было, разве что по поводу большинства. Это принял – пусть лучше будет так, что забью три гола в плей-офф и выиграем Кубок.
С Бобом, бывает, тоже общаюсь, он присылал как-то мне фотографии своих внучек. Знаю, что тренер скучал по ним и сейчас они проводят больше времени вместе.
На Олимпиаде в Китае понравились пельмени, но питание было специфическим
– В чемпионском сезоне у вас всего 107 заблокированных бросков в регулярке. Благодаря чему в плей-офф совершили скачок до 87?
– Кажется, мне не досчитывали блоки. У меня по 10-11 за каждый матч было. Мы там нормально с Вилле Поккой блокировали, поэтому и цифры увеличились.
– Расскажите про технику блокирования броска. У кого переняли?
– Да как-то само пришло. Знал, что Покка побил рекорд КХЛ, немного за ним наблюдал, как он подкатывается. Да и сам знал. Нас в АХЛ учили на тренировках. Правда, там резиновые шайбы ловили на себя, чтобы было не больно. Я такого больше нигде не видел. Надо закрывать дальнюю половину ворот, ближняя часть – за вратарем.
– Кто больнее всех бросает в лиге, что порой даже не спасает защитная экипировка?
– Да нет такого игрока. Просто бывает, что попадают в незащищенное место. Мне вот частенько прилетало между перчаткой и налокотником. У меня там как раз под шайбу щель. Сейчас наконец-то нашил защиту туда. Надеюсь, поможет.
– Сколько весит Кубок Гагарина?
– Кубок не тяжелый, где-то около 27 кг. Такие вещи всегда приятно поднимать, хоть пусть он 50 весит. То, как мы съездили в Омск и как нас там встретили, – это просто чудесно. Ради такого нужно биться, бороться, выигрывать кубки.
– Какова цена этого Кубка? Расскажите про травмы.
– В принципе, у меня получилось так, что в каждом раунде плей-офф я что-то зарабатывал. В первом неправильно сыграл, кисть болела. Во втором раунде начало болеть колено, причём не на льду, а когда приседал и крутил велосипед. В финале конференции сломал палец на руке: в седьмом матче как раз мне там бросили в палец, до сих пор он опухший. Там, видимо, уже образовалась костная ткань, и он визуально больше других. Я тогда нашил защиту, чтобы больше туда не прилетало, клюшку держал уже четырьмя пальцами. В принципе, было нормально, даже пару голов так в финале забил.
– Назовите наиболее прогрессирующих игроков «Авангарда» за последний сезон.
– Если не считать Арсения Грицюка, то я бы сейчас поставил на защитника Михаила Гуляева. Даже где-то я бы хотел помочь ему, подсказать. И он тоже умненький такой мальчик, не безбашенный, у него ещё голос такой, как будто ему лет 30, жёсткий. Надеюсь, у него всё получится, и он будет часто играть за нас в этом году. Но это уже к тренерам вопрос.
– В чём феномен Арсения Грицюка?
– Думаю, Грицюк должен был раньше заиграть, просто они с Егором Чинаховым находились на одном месте. Боб его довел, и сейчас он уже и в защите играет грамотно, при этом сохранил ту же скорость и сумасшедший бросок. Мне его бросок запомнился еще с тех времён, когда он в состав не попадал. Тогда подумал: «Ничего себе, как этот парнишка бросает». Он прямо хорошо вкладывается в броски.
– Как прошла для вас Олимпиада?
– Было супер. Хотя жаль, конечно, что в связи с ковидом были ограничения. Ребята, которые находились в Корее на Играх-2018, рассказывали, как там было весело – жены, дети, больше общения. А здесь олимпийская деревня и ледовый дворец. Все, особо никуда не выезжали. Но все равно для меня это большой опыт, хоть я там не так много играл. Надеюсь, попаду на следующую Олимпиаду, буду прогрессировать, стараться поиграть на таком большом турнире на более высоких ролях.
Кухня на ОИ была специфической, все было одинаковым на протяжении двух недель. Но как-то выкарабкивались. Помню, там были какие-то вкусные пельмени, больше ели их. Лапши еще можно было к ним добавить. Голодными не сидели. Питались нормально, но специфически.
Финны одну тактику исполняют уже сколько – по-моему, их главный тренер Ялонен ещё на МЧМ-2016 против нас в такой хоккей играл. Видимо, до сих пор это работает, раз они выиграли Олимпиаду и чемпионат мира, молодцы. А мы будем думать о своей стране. Когда нас допустят, постараемся взять «золото».
– Поделитесь, в какой хоккей будет играть «Авангард» Дмитрия Рябыкина? Система как-то поменяется?
– Система работает, клуб сыграл два финала за четыре года, один выиграл. Дмитрий Анатольевич вносит что-то свое, есть новые упражнения на тренировках, где-то в тактике больше нападающим руки развязывает. Сезон придет – увидим, как это все будет работать.
– «Авангарду» предстоит первый месяц регулярки играть на выезде. Насколько будет непросто?
– Да ничего страшного. Понятно, что легко не будет. Но зато потом в феврале, когда надо будет подниматься повыше в таблице, сыграем весь месяц дома. Плюс наша новая шикарная арена к октябрю будет полностью готова и протестирована.
– Что скажете по поводу обновленного состава команды?
– Все хорошо, все супер. Думаю, на турнире в Питере уже будет боевой состав. В Сочи – неоптимальный. Например, Корбан Найт и Виктор Сведберг только приехали. Думаю, ребята все мотивированные, из чемпионского состава осталось не так много народа. Все хотят выиграть Кубок, и мы тоже – одного трофея мало, хочется ещё, так что будем работать.
– Что можете ответить экспертам, которые считают, что у «Авангарда» не самая сильная вратарская линия и ему необходим атакующий защитник?
– Считаю, что сезон покажет. Всё равно есть время до дедлайна. Если какая-то позиция будет проседать, то у нас есть генеральный менеджер, который всё сделает, подпишет кого надо.
– Следите ли за переходами в межсезонье? Назовете фаворитов сезона? Кто для вас самый принципиальный соперник?
– Да, конечно, слежу. Мне всегда с Казанью и Нижнекамском интересно играть, потому что родные края. «Магнитка», наверное, становится принципиальной – два года подряд в плей-офф, одну серию выиграли мы, другую – они.
Против СКА и ЦСКА тоже прикольно, принципиальные матчи, тем более в СКА у меня много друзей перешло. Например, Марат Хайруллин и Александр Никишин. С ними довольно-таки близко общаюсь.
В АХЛ подрался с супертафгаем, узнал о нем только после игры
– Кто для вас самый неудобный нападающий?
– Для меня, наверное, труднее играть против тех, про кого ты знаешь, что он бежит и бьет тебя, но иногда бездумно. Когда ты уже без шайбы, а он все равно летит через 5-6 секунд. Хит ради хита делает. А так, если по именам, то кого-то выделить не могу.
– Кто нравится из защитников?
– В НХЛ Романа Йоси бы отметил. Слышал, у него есть своя бригада, которая ему от еды до тренировок и режима составляет программу на лето и вообще на сезон. Мне тоже подобное предлагали года 3-4 назад, русский человек, который работает со швейцарцами. Но тогда у меня ещё не было таких средств. Йоси платит им большие деньги, они даже все его смены разбирают, все объясняют до мелочей.
В КХЛ слежу за друзьями, например, за Александром Никишиным. Удивлен ли его обмену? В принципе, сделка обоюдовыгодная. У ребят из системы СКА будет шанс пробиться в состав «Спартака», а для Александра это шаг вперед – теперь он может добиваться большего в более сильной, амбициозной команде. Он молодой, хороший защитник, на Олимпиаде много играл, красавчик. За ним тоже смотрю, вот только сегодня с ним разговаривал.
– В каких компонентах хотели бы улучшить свою игру?
– Наверное, в видении и чтении игры. В этом смысле никогда нет предела совершенству. Без головы, думаю, в хоккее делать нечего. А физику и остальное всегда можно добавить. Ну и, естественно, в мягкости рук, чтобы отдавать более тонкие пасы. Где-то надо добавить в обыгрыше, что нечасто встречается в моей игре.
– Как оставаться голодным до игры, когда получаешь приличные деньги? Откуда черпать мотивацию?
– У меня никогда не было каких-то супербольших денег с контрактов. Все заслуженно. Может быть, где-то даже получал меньше, чем должен был: в Нижнекамске второй-третий год играл очень много, а контракт был совсем небольшим. Есть машина, квартира какая-никакая, а так, изобилия денег нет. Да, выиграл Кубок, но он всего один. Смотришь на карьеру других игроков – они там трёхкратные, чемпионы мира, олимпийские, конечно, хочется достичь такого же.
Мечта об НХЛ? У меня контрактный год в «Авангарде». Хочу продолжать доказывать, что достоин здесь играть и быть в топе среди защитников в своей команде, а, может быть, и в лиге. Хотелось бы впервые сыграть на чемпионате мира, если все успокоится.
– Что думаете по поводу увеличения регулярки до 68 матчей?
– Считаю, это хорошо для лиги, больше хоккея. Наверное, можно было бы и ещё растянуть чемпионат: поиграть сезон, а в апреле-мае сделать плей-офф.
– Какой бой в карьере вам запомнился больше всего?
– В Северной Америке было больше драк. Один раз в лиге Онтарио на бедро кого-то поймал так хорошо, на меня сразу налетели. Подрался, но вроде не выиграл.
В АХЛ один раз играли с принципиальным соперником, у них и у нас вышли тафгаи, ну и я на льду оказался. И один их тафгай одного нашего большого уронил, я на него налетел. Потом только после игры узнал, что это супертафгай какой-то, к которому лучше не подъезжать. Жесткой драки тогда не получилось, но партенры подбодрили после игры, сказали: «Красавчик!»
КХЛ? Здесь стараюсь больше играть в хоккей. Если необходимо, то не прочь подраться. Матч с «Сочи»? Был какой-то маленький парень, он на меня такими глазками смотрел. Я и сам не хотел себе руку сломать, потому что по шлему ударить или по затылку – пятисекундное дело, но можно руку вывихнуть. Да и парень тот как-то не особо хотел, насколько его вид показывал.
– Почему у вас 44 игровой номер?
– Всегда любил четвёрки. Сестра посоветовала, сам сперва отказывался, играл под четвёртым, а потом согласился и доволен, с 15-16 лет он у меня.
– Как Омск, вас там часто узнают?
– Да, прямо на улицах, в магазинах узнают, правда, стесняются подходить. Недавно одна бабушка ходила за мной, я еще не понял, то ли ищет она что-то, то ли хочет пообщаться. Потом подошла и призналась, что постоянно посещает с внуком хоккей, сфотографировались, пообщались немного. Для меня это вообще не проблема.
– Кто держит раздевалку в «Авангарде»?
– Наверное, те, кто постарше. Я, Антон Белов, Иван Телегин, Сергей Толчинский. Да много кто может сказать. Нет такого, что кто-то один говорит, все по чуть-чуть вставят свои пять копеек, это все на благо команде.
В МХЛ купил «Нокию» с компьютерной клавиатурой
– А теперь блиц. Лучший партнер?
– Тот, с кем хорошо общаешься на льду и вне. С Вилле Поккой нравилось играть, нас практически не меняли два года. Еще с Алексеем Емелиным, но мы мало играли. В Нижнекамске постоянно был во второй паре с Саней Брынцевым.
– Самое нелюбимое хоккейное упражнение?
– Оно обычно самое полезное, которое становится более важным. Приходится любить потом, потому что это тебе помогает. Игра один в один, например, бежишь туда-сюда, либо катание в конце тренировки – круги либо большие челноки.
– Самый неординарный момент в карьере?
– В Нижнекамске при Андрее Назарове чуть в свои ворота не забил. На линии ворот шайба была, я что-то махнул как-то, бросил. Илья Ежов играл, не был готов к такому, прямо на ленточке ее поймал. Я потом подошел к нему, поблагодарил. А на следующей день бутылку вина ему подарил.
– Первая покупка с хоккейного контракта?
– В МХЛ у меня была зарплата 8900 в месяц – 10 тысяч минус налоги. Я тогда копил несколько месяцев и взял себе «Нокию» раздвижную с компьютерной клавиатурой. Она тогда стоила тысяч под 20. Телефон белый, раздвигался не вверх, а вбок. Хотел сенсорный, это тогда был один из первых таких телефонов.
– В чем сила хоккея?
– В дисциплине.
– Что бы поменяли по ходу карьеры, если бы была такая возможность?
– Частенько об этом думаю. Если бы мозги, которые у меня сейчас, дали бы мне в 18-20, было бы намного проще в хоккейном и бытовом плане, но так это не работает. Когда молодой, думаешь: «Да что мне этот 26-28-летний мужик рассказывает?» А подрос и понимаешь. Советчиков не так много было, но стараюсь помочь некоторым ребятам, объяснить, как что сделать. У каждого все равно свой путь, но где-то можно подсказать, поделиться опытом.
– Что говорит председатель совета директоров клуба Александр Крылов игрокам после матча?
– Да так не выделишь. В основном хвалит тех, кто забил: «Молодчик, хороший бросок». Так, чего-то плохого нет. Единственное было, когда играли в Питере. Я там проиграл позицию, и меня обкатили. И он такой: «Ну как так-то?» Не пихал, какого-то упрека не было, просто сказал играть надежнее. Его можно понять, он же заводится, переживает за нас, за себя, за команду. Также хвалит, если играем хорошо в меньшинстве.
– Что скажете по ситуации с Иваном Федотовым?
– Хотел бы поддержать Ивана. Дай бог, чтобы у него все решилось и он продолжил играть в хоккей. Он добыл Кубок Гагарина для ЦСКА и на Олимпиаде играл хорошо. А сейчас ему не то что некому помочь, он там остался один.
Но он красавчик, терпит, пока есть возможность. Надеюсь, что начнет сезон, хотя уже не так много времени осталось. Где бы он ни начал его, надеюсь, сыграет и не пропустит никакую его часть.
