Текущий сезон можно назвать мегауспешным для гребца сборной России и бронзового призера Олимпийских игр Алексея Коровашкова. Сначала российский каноист вместе с Иваном Штылем победил на европейском олимпийском отборочном турнире и завоевал лицензию на Игры в Париж. Затем этот экипаж одержал победу на этапе Кубка мира и выиграл два «золота» чемпионата Европы.
Ожидалось, что непобедимый экипаж триумфально выступит и на Олимпийских играх в Париже. Однако Международный олимпийский комитет (МОК) без объяснения причин не допустил Штыля, и Коровашкову пришлось за месяц до Олимпиады создавать новый экипаж с Захаром Петровым. Проблемой было и то, что оба спортсмена гребут с левой стороны, а это серьезно понижало их шансы на медали. Учитывая все сложности, Коровашков и Петров показали отличный результат – четвертое место и всего 0,09 секунды отставания от бронзовых призеров.
В интервью Metaratings.ru Коровашков рассказал:
- за что иностранцы респектовали ему и Петрову на Олимпиаде;
- готов ли и дальше выступать в нейтральном статусе;
- как украинские спортсмены провоцировали его на Кубке мира;
- о подозрениях, кто мог подсыпать ему запрещенный препарат в 2017 году;
- о своей цели на Олимпийских играх в Лос-Анджелесе.
«Иностранцы выражали уважение достижению российского экипажа»
– В 2012 году вы завоевали бронзу на Олимпиаде в Лондоне. Олимпиаду-2016 пропустили из-за доклада Макларена. Олимпиаду-2020 тоже пропустили – из-за дисквалификации. С какими чувствами спустя 12 лет после Лондона ехали на Игры в Париже?
– Выступление на Олимпийских играх для меня было принципиальным моментом. Я спортсмен-максималист, всегда стремлюсь к высшим достижениям. Люблю и себя проверить, и показать свой уровень остальным. Олимпиада в Париже была для меня долгожданным спортивным праздником. Путь в Париж был очень непростым. Увы, без медали, а она украсила бы все наши труды. Но я считаю, что мы очень достойно выступили, учитывая жесткие спартанские условия, в которых оказались.
– Это же вообще уникальный момент в мировой гребле на каноэ, что оба спортсмена в экипаже гребут с одной стороны.
– Да, это подвиг, мы с Захаром Петровым попали в историю. Ранее никто на Олимпийских играх не боролся за медаль, выступая в экипаже, где оба гребут с одной стороны. После соревнований многие иностранцы – спортсмены, тренеры – подходили к нам с Захаром и пожимали руку, выражали уважение нашему достижению. Они реально удивлялись, как мы смогли приспособиться к такой нетипичной гребле и занять четвертое место, остановившись в миллиметрах от медали. Поэтому для меня это выступление – победа, а не поражение.
– Было ощущение, что судьба несправедлива к вам в последние годы и надо непременно доказать, что вы лучший?
– Последние два года после начала СВО к российским спортсменам повернулись спиной и Международный олимпийский комитет, и Международная федерация каноэ. Они просто отвернулись от нас в тот момент. Все они заявляли, что спорт вне политики, а на самом деле получилось наоборот.
– Что больше всего запомнилось вам на Олимпиаде в Париже?
– Я был сконцентрирован на гонках, старался не отвлекаться. Больше всего мне запомнилась олимпийская деревня, где царила прекрасная атмосфера. Запомнились многочисленные слова поддержки родных, близких, Всероссийской федерации гребли на байдарках и каноэ, спортсменов из России, Белоруссии. Самой главной для меня была поддержка моей семьи, нашей федерации и страны в целом. А сами олимпийские соревнования не сравнятся ни с чемпионатом мира, ни с чемпионатом Европы. Это уникальный турнир, на который хочется возвращаться и добиваться побед.
– На Олимпиаде вас не угнетал морально статус индивидуального нейтрального атлета (AIN) и форма не в цветах нашей страны?
– Нет. Конечно, мне очень хотелось выступать под флагом России, чтобы была национальная символика на моей форме. Но если и дальше придется соревноваться в нейтральном статусе, я тоже буду участвовать. Всё равно все соперники, любители гребли, болельщики знают, какую страну я представляю. Я пришел в спорт ради золотой олимпийской медали.
«Украинцы провоцировали – бегали вокруг нас с национальным флагом, ухали»
– Ощущали ли вы давление со стороны других стран на Играх в Париже?
– Все иностранцы были доброжелательны к нам, никакого негатива не было.
– А на других соревнованиях в сезоне?
– На первых этапах Кубка мира в этом сезоне ощущалось давление на нас. Украинцы бегали вокруг нас со своим национальным флагом, кричали, ухали, в общем провоцировали. Но когда они поняли, что мы не ведемся на провокации, подостыли и перестали это делать.
На чемпионате Европы польские гребцы не протянули нам руку для традиционного рукопожатия на пьедестале и отказались фотографироваться вместе с нами.
– А со спортсменами из каких стран наиболее дружеское общение сейчас?
– Мы тепло общались и общаемся с белорусами, испанцами, молдаванами, венграми. Они по-прежнему поддерживают российских гребцов, как это было и до санкций в отношении нашего спорта. По-братски относятся к нам.
– На Олимпиаде вам было настоятельно рекомендовано не упоминать свою страну. А как было в этом плане на чемпионате мира в Самарканде?
– На чемпионате мира было попроще, каких-то угнетений или подобных запретов не было. Узбекские коллеги встретили нас прекрасно. Мы жили прямо у гребного канала. Есть только одно небольшое замечание к этому гребному каналу. Не были установлены отбойники для волн, поэтому она ходила из стороны в сторону, создавая дополнительные трудности спортсменам.
«Архипов очень многое делает для развития гребли в России»
– На чемпионате мира вы завоевали золотую медаль в экипаже с Екатериной Шляпниковой. Каково было соревноваться в смешанном экипаже? Были ли какие-то особенности?
– Я впервые выступал на чемпионате мира в миксе, но ничего сложного. Для нашего экипажа гонки получились легкими. За 200 метров до финиша у нас произошел сбой, я чуть не выпал из лодки, когда весло выпало из руки. Когда мы возобновили движение, были третьими. Но мы включили полный газ, догнали и перегнали соперников на целый корпус. Сил у нас было очень много.
Я хотел установить лучший мировой результат в этом виде программы, но из-за сбоя с веслом, думаю, не получилось. На данный момент мне принадлежат три действующих рекорда мира, вот есть цель поставить четвертый. Я его обязательно поставлю.
Что касается особенностей смешанного экипажа, то если ты опытный гребец, подстроишься под любого партнера в лодке. Просто в таком экипаже мужчине нельзя всё брать на себя, нужно и девушке давать выложиться, чтобы вы оба толкали лодку.
– Какие перспективы у Екатерины Шляпниковой, которая стала двукратной чемпионкой мира в смешанных экипажах?
– Катя молодец, два золота на взрослом чемпионате мира в 19 лет – это реально круто. У нее уже есть хорошая физическая база, плюс она усердно тренируется. Если она продолжит в таком же духе, у нее большое будущее в мировой гребле. Катя может и до медалей Олимпийских игр добраться. Российские каноисты многие годы являются топами во всем мире, мы всегда показываем высокие результаты.
– В этом сезоне вы победили на олимпийском отборочном турнире, этапе Кубка мира, выиграли два золота чемпионата Европы, золото чемпионата мира, стали четвертым на Олимпиаде. Кто помогал вам в сезоне достичь таких успехов и преодолеть все трудности?
– Нельзя оставить без внимания, что большую часть года меня готовил уже покойный Дмитрий Владимирович Адаев. Когда началась целенаправленная подготовка к Олимпийским играм, меня начал тренировать Владимир Николаевич Логинов. Учитывая, что на Олимпиаду не допустили Ивана Штыля, у нас не было выбора – в экипаже оказались я и Захар Петров, оба гребем с левой стороны. И не каждый тренер смог бы подготовить такой экипаж.
По поводу подготовки такого нестандартного экипажа мы проводили собрания, в которых участвовали я, Захар, Владимир Николаевич, президент федерации Евгений Юрьевич Архипов, генеральный секретарь федерации Елена Исхакова, главный тренер сборной России Александр Викторович Костоглод. Вот этой командой мы и готовились к Олимпиаде, за что этим людям огромное спасибо! Для нас с Захаром они были как семья все три-четыре недели, что были у нас перед Играми в Париже, и внесли большой вклад в наш результат.
– Что можете сказать о последних нападках в прессе на Всероссийскую федерацию гребли на байдарках и каноэ и ее президента Евгения Архипова со стороны некоторых спортсменов?
– Я не знаю, что движет теми спортсменами, которые критикуют сейчас федерацию. Видимо, для чего-то им это нужно, преследуют какие-то свои цели. Могу сказать только, что Евгений Архипов очень многое делает для развития и популяризации гребли в нашей стране. При его непосредственном участии был реконструирован гребной канал в Крылатском. Лодки, хронометражные системы, экипировка спортсменов – это все появляется благодаря Евгению Юрьевичу. Он человек опытный, не первый олимпийский цикл возглавляет нашу федерацию.
– Чего бы вы пожелали сборной России по гребле на байдарках и каноэ в новом олимпийском цикле?
– Желаю, чтобы наши гребцы в предстоящем олимпийском цикле как можно больше медалей завоевывали на международных турнирах. Желательно золотых. Мы должны достойно отстаивать честь нашей страны на спортивных дорожках. А на Олимпиаде 2028 года желаю, чтобы сборная России была первой в медальном зачете в гребле на байдарках и каноэ.
– Какого вы мнения о Томасе Бахе, который покидает пост главы МОК?
– Раз Бах был одним из инициаторов многочисленных санкций МОК против России, то правильно, что он наконец уходит. Я очень надеюсь, что во главе МОК встанет человек, который твердо разделит спорт и политику, и сборная России будет снова выступать под своим флагом без каких-либо ограничений.
«Кто-то из соперников хотел убрать меня – и подмешал эритропоэтин»
– Прошло семь лет с тех пор, как в вашей допинг-пробе был обнаружен эритропоэтин. Вы в итоге поняли, как это вещество попало тогда в ваш организм?
– Я так и не понял, как это произошло. Но я уверен в своей невиновности, целенаправленно я не принимал этот препарат. Говорю вам честно. И поэтому тогда я настоял на вскрытии пробы Б, так как думал, что первоначальный результат моей пробы – это ошибка. После этого случая начал изучать, зачем нужен эритропоэтин. Этот препарат дает преимущество стайерам, тем, кто выступает на длинных дистанциях. А я выступал в тот момент на коротких дистанциях, 200 метров. Если даже логически подумать, этот препарат мне бы даже никак не помог на двухсотметровке.
– Мог ли кто-то из соперников подмешать вам это вещество специально? Были такие подозрения?
– Да, у меня была только такая версия, что кто-то из соперников сделал это специально, что меня хотели убрать. Других вариантов просто нет. Были подозрения, кто мог это сделать, но доказательств у меня нет. Поэтому после драки махать кулаками не буду. Проехали, идем дальше.
– Как прошли для вас четыре года дисквалификации – с 2017 по 2021-й? Руки не опускались?
– Нет, никакой депрессии не было. Я продолжал поддерживать физическую форму, ходил в зал. Очень скучал по гребле, конечно. Был уверен, что вернусь и снова наберу хорошую форму. Эти четыре года воспринял как отдых, отпуск – и вернулся в греблю отдохнувшим и голодным до побед.
– Чем занимались во время этого отдыха?
– Был индивидуальным предпринимателем, познал риэлторскую деятельность. Теперь все мои мысли только о спорте, о гребле.
– Сейчас вам 32 года. Готовы выступить на Олимпиаде 2028 года в Лос-Анджелесе?
– Да, это моя цель на ближайшие четыре года. Хочу поехать на следующую Олимпиаду и привезти оттуда долгожданную золотую медаль. США – безусловно, интересная страна в плане туризма, но я собираюсь поехать туда не смотреть достопримечательности, а сражаться за золотую медаль. Если ехать, то только за победой.
